Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 4, 1863.pdf/281

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана
276
ИППІАСЪ БОЛЬШІЙ.

жетъ; потому что иначе прекраснымъ слѣдовало бы почитать также и удовольствія, пріобрѣтаемыя прочими чувствами. Послѣ сего оставалось допустить только развѣ одно, — что прекрасное состоитъ въ удовольствіи, пріобрѣтаемомъ чрезъ зрѣніе и слухъ, поколику это удовольствіе полезно. Иппіасъ согласился было и на такое ограниченіе; но Сократъ вслѣдъ за тѣмъ показываетъ невѣрность допущеннаго положенія. Полезное, говоритъ онъ, есть причина добраго: но уже прежде было доказано, что причина и произведеніе различны между собою; слѣдовательно, принявъ послѣднее мнѣніе, мы необходимо встрѣтили бы прежнее затрудненіе, т.-е., должны были бы согласиться, что прекрасное не есть доброе, и доброе не есть прекрасное. Это послѣднее мнѣніе о прекрасномъ, котораго софисты искали въ чувственныхъ удовольствіяхъ зрѣнія и слуха, Сократъ опровергъ совершенно согласно съ ученіемъ Платона. Платонъ въ Горгіасѣ (p. 475 A), особенно же въ Филебѣ (p. 51 sqq.), хотя и допускаетъ внутреннее сродство между прекраснымъ и пріятнымъ, а зрѣніе и слухъ называетъ даже божественными чувствами; однакожъ, смотритъ на эти предметы въ вѣчныхъ и неизмѣняемыхъ ихъ формахъ, или идеяхъ; да и здѣсь, въ Иппіасѣ, ближайшимъ образомъ подходитъ къ тому же заключенію и только что не высказываетъ высокой, раскрытой въ Филебѣ истины. Этимъ оканчивается вторая, критическая часть діалога, раскрывающая значеніе и достоинство различныхъ понятій о прекрасномъ. P. 283 E — 303 A.

Видя, что предъ Сократовою діалектикою не устояло и послѣднее мнѣніе о прекрасномъ, и не зная, какъ выдти изъ опутавшихъ его діалектическихъ сѣтей, Иппіасъ снова пускается въ хвастовство и многословіе. — Все, что ты доселѣ раскрывалъ, говоритъ онъ Сократу, обличаетъ въ тебѣ человѣка мелочнаго и ограниченнаго; все это обрывки образованія, между тѣмъ какъ человѣкъ истинно знающій долженъ своимъ взглядомъ обнимать всецѣлое образованіе и прилагать его на всякомъ поприщѣ жизни. Оставь эти пустяки, Сократъ,

Тот же текст в современной орфографии

жет; потому что иначе прекрасным следовало бы почитать также и удовольствия, приобретаемые прочими чувствами. После сего оставалось допустить только разве одно, — что прекрасное состоит в удовольствии, приобретаемом чрез зрение и слух, поколику это удовольствие полезно. Иппиас согласился было и на такое ограничение; но Сократ вслед за тем показывает неверность допущенного положения. Полезное, говорит он, есть причина доброго: но уже прежде было доказано, что причина и произведение различны между собою; следовательно, приняв последнее мнение, мы необходимо встретили бы прежнее затруднение, т. е., должны были бы согласиться, что прекрасное не есть доброе, и доброе не есть прекрасное. Это последнее мнение о прекрасном, которого софисты искали в чувственных удовольствиях зрения и слуха, Сократ опроверг совершенно согласно с учением Платона. Платон в Горгиасе (p. 475 A), особенно же в Филебе (p. 51 sqq.), хотя и допускает внутреннее сродство между прекрасным и приятным, а зрение и слух называет даже божественными чувствами; однакож, смотрит на эти предметы в вечных и неизменяемых их формах, или идеях; да и здесь, в Иппиасе, ближайшим образом подходит к тому же заключению и только что не высказывает высокой, раскрытой в Филебе истины. Этим оканчивается вторая, критическая часть диалога, раскрывающая значение и достоинство различных понятий о прекрасном. P. 283 E — 303 A.

Видя, что пред Сократовою диалектикою не устояло и последнее мнение о прекрасном, и не зная, как выйти из опутавших его диалектических сетей, Иппиас снова пускается в хвастовство и многословие. — Всё, что ты доселе раскрывал, говорит он Сократу, обличает в тебе человека мелочного и ограниченного; всё это обрывки образования, между тем как человек истинно знающий должен своим взглядом обнимать всецелое образование и прилагать его на всяком поприще жизни. Оставь эти пустяки, Сократ,