Сокр. Хорошо же ты говоришь, Иппіасъ. Клянусь Ирою, что мы возьмемъ въ руки того человѣка. Но, подражая ему, не помѣшаю ли я тебѣ, если твои отвѣты буду прерывать возраженіями, чтобы ты тѣмъ лучше вразумилъ меня? Вѣдь въ возраженіяхъ я, можетъ быть, нѣсколько опытенъ. Итакъ, если для тебя нѣтъ какой-нибудь разницы, я, чтобы сильнѣе знать, хочу возражать.
Ипп. Пожалуй, возражай; потому что вопросъ, какъ я и сейчасъ сказалъ, неваженъ. Я научилъ бы тебя отвѣчать и B. на вопросы гораздо труднѣе этого, такъ чтобы никто изъ людей не могъ тебя опровергнуть.
Сокр. О, какъ хорошо говоришь ты! Но когда таково твое приказаніе, — позволь, чтобы, сколько можно болѣе представляя того человѣка, я попытался спрашивать тебя. Вѣдь еслибы ты произнесъ ему ту рѣчь, въ которой, говоришь, разсуждается о прекрасныхъ занятіяхъ; то слушая, пока ты не пересталъ бы говорить, онъ спросилъ бы тебя сперва не о чемъ другомъ, какъ о прекрасномъ — ужъ такой у него обычай — и C. сказалъ бы: элейскій иностранецъ! справедливые справедливы не справедливостью ли? Отвѣчай же, Иппіасъ, такъ какбы онъ самъ спрашивалъ тебя.
Ипп. Отвѣчаю, — справедливостью.
Сокр. Но есть ли что-нибудь справедливость?
Ипп. Конечно.
Сокр. Не мудростью ли также мудры мудрые, и не добромъ ли до́бро доброе?
Ипп. Какъ же не этимъ?
Сокр. И это-то есть нѣчто сущее, а не-то-что несуществующее.
Ипп. Конечно сущее.
Сокр. Такъ и все прекрасное прекрасно не прекраснымъ ли?,
D.Ипп. Да, прекраснымъ.
Сокр. Которое тоже есть нѣчто сущее?
Ипп. Сущее. Но что же это будетъ?
Сокр. Хорошо же ты говоришь, Иппиас. Клянусь Ирою, что мы возьмем в руки того человека. Но, подражая ему, не помешаю ли я тебе, если твои ответы буду прерывать возражениями, чтобы ты тем лучше вразумил меня? Ведь в возражениях я, может быть, несколько опытен. Итак, если для тебя нет какой-нибудь разницы, я, чтобы сильнее знать, хочу возражать.
Ипп. Пожалуй, возражай; потому что вопрос, как я и сейчас сказал, неважен. Я научил бы тебя отвечать и B. на вопросы гораздо труднее этого, так чтобы никто из людей не мог тебя опровергнуть.
Сокр. О, как хорошо говоришь ты! Но когда таково твое приказание, — позволь, чтобы, сколько можно более представляя того человека, я попытался спрашивать тебя. Ведь если бы ты произнес ему ту речь, в которой, говоришь, рассуждается о прекрасных занятиях; то слушая, пока ты не перестал бы говорить, он спросил бы тебя сперва не о чём другом, как о прекрасном — уж такой у него обычай — и C. сказал бы: элейский иностранец! справедливые справедливы не справедливостью ли? Отвечай же, Иппиас, так как бы он сам спрашивал тебя.
Ипп. Отвечаю, — справедливостью.
Сокр. Но есть ли что-нибудь справедливость?
Ипп. Конечно.
Сокр. Не мудростью ли также мудры мудрые, и не добром ли до́бро доброе?
Ипп. Как же не этим?
Сокр. И это-то есть нечто сущее, а не-то-что несуществующее.
Ипп. Конечно сущее.
Сокр. Так и всё прекрасное прекрасно не прекрасным ли?,
D.Ипп. Да, прекрасным.
Сокр. Которое тоже есть нечто сущее?
Ипп. Сущее. Но что же это будет?
