Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 4, 1863.pdf/400

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана
395
ВВЕДЕНІЕ.

нія — не говоримъ о многихъ другихъ — показываютъ, что писателемъ Ѳеага былъ не Платонъ, а лицо позднѣйшее.

Впрочемъ, сколь ни очевидна подложность Ѳеага, должно согласиться, что между подложными сочиненіями Платона, это — одно изъ древнѣйшихъ. Оно приписывается Платону нетолько Эліаномъ (Vаrr. Hist. VIII, 1) и Плутархомъ (De Fato T. VIII, p. 367, ed. Reisk.), но и Тразилломъ у Діогена Лаэрція (III, 57), и Діонисіемъ галикарнасскимъ (T. V, p. 405, ed. Reisk.). А изъ этого видно, что Ѳеагъ почитаемъ былъ сочиненіемъ Платона еще въ вѣкъ Августа и Тиверія. Схоліастъ Ювенала (ad Sat. VI, 576, p. 258, ed. Cramer.) о Тразиллѣ говоритъ такъ: Thrasyllus multarum artium scientiam professus, postrema se dedit Platonicae sectae ac deinde mathesi, qua praecipue viguit apud Tiberium etc. См. Sueton. in Tiber, c. 14. Taciti Annal. VI. 20 sq. Fabricii Biblioth. Vol. III, p. 190. И то, конечно, надобно сказать, что древніе критики иногда вносили въ сборникъ Платоновыхъ сочиненій и такіе діалоги, въ подлинности которыхъ сами сомнѣвались. Такъ, напримѣръ, «Соперники» (ἐρασταί), по свидѣтельству Лаэрція (II, 57), внесены Тразилломъ въ тетралогіи; однакожъ Тразиллъ, какъ высказано опять Лаэрціемъ (IX, 37), не признавалъ ихъ за подлинныя. Могло быть, что въ тѣ времена иные сомнѣвались и въ подлинности Ѳеага; потому что ни Максимъ тирскій, ни Плутархъ, разсуждая о геніѣ Сократа, какъ будто не хотѣли обратить вниманія на этотъ разговоръ, что было бы удивительно, еслибы подлинность его не была заподозрѣна. Во всякомъ случаѣ, небезполезно, кажется, будетъ разсмотрѣть, къ какому времени можно отнесть этотъ памятникъ древней письменности.

Можно полагать за вѣрное, что Ѳеагъ неизвѣстнымъ писателемъ составленъ былъ тогда, когда разсказы о Сократовомъ геніѣ очень распространились и были старательно собираемы. Отчего происходило собираніе ихъ, скажемъ кратко. Говорили, что расположеніе толковать о геніѣ Сократа возникло еще въ Академіи, при Ксенократѣ, или во время, за тѣмъ послѣдовавшее; такъ какъ Ксенократъ, извѣстно, очень лю-

Тот же текст в современной орфографии

ния — не говорим о многих других — показывают, что писателем Феага был не Платон, а лицо позднейшее.

Впрочем, сколь ни очевидна подложность Феага, должно согласиться, что между подложными сочинениями Платона, это — одно из древнейших. Оно приписывается Платону нетолько Элианом (Vаrr. Hist. VIII, 1) и Плутархом (De Fato T. VIII, p. 367, ed. Reisk.), но и Тразиллом у Диогена Лаэрция (III, 57), и Дионисием галикарнасским (T. V, p. 405, ed. Reisk.). А из этого видно, что Феаг почитаем был сочинением Платона еще в век Августа и Тиверия. Схолиаст Ювенала (ad Sat. VI, 576, p. 258, ed. Cramer.) о Тразилле говорит так: Thrasyllus multarum artium scientiam professus, postrema se dedit Platonicae sectae ac deinde mathesi, qua praecipue viguit apud Tiberium etc. См. Sueton. in Tiber, c. 14. Taciti Annal. VI. 20 sq. Fabricii Biblioth. Vol. III, p. 190. И то, конечно, надобно сказать, что древние критики иногда вносили в сборник Платоновых сочинений и такие диалоги, в подлинности которых сами сомневались. Так, например, «Соперники» (ἐρασταί), по свидетельству Лаэрция (II, 57), внесены Тразиллом в тетралогии; однакож Тразилл, как высказано опять Лаэрцием (IX, 37), не признавал их за подлинные. Могло быть, что в те времена иные сомневались и в подлинности Феага; потому что ни Максим тирский, ни Плутарх, рассуждая о гении Сократа, как будто не хотели обратить внимания на этот разговор, что было бы удивительно, если бы подлинность его не была заподозрена. Во всяком случае, небесполезно, кажется, будет рассмотреть, к какому времени можно отнесть этот памятник древней письменности.

Можно полагать за верное, что Феаг неизвестным писателем составлен был тогда, когда рассказы о Сократовом гении очень распространились и были старательно собираемы. Отчего происходило собирание их, скажем кратко. Говорили, что расположение толковать о гении Сократа возникло еще в Академии, при Ксенократе, или во время, за тем последовавшее; так как Ксенократ, известно, очень лю-