Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 4, 1863.pdf/436

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана
431
СОПЕРНИКИ.

шлось, что они не таковы другъ мой, и не открылось, что B. философствовать значитъ не то, что заниматься науками и, развлекаясь пытливостію, проводить жизнь въ корпѣньи и многознаніи, а нѣчто другое. Вѣдь мнѣ думалось, что люди, занимающіеся науками, составляютъ ненавистный классъ чернорабочихъ.

Мы яснѣе узнаемъ, правду ли я говорю, если ты отвѣтишь на слѣдующій вопросъ: кто умѣетъ правильно наказывать лошадей? тѣ ли, которые дѣлаютъ ихъ лучшими, или иные? — Которые дѣлаютъ лучшими. — Ну а собакъ — не улучшающіе ли C. ихъ умѣютъ правильно и наказывать? — Да. — Стало-быть, — та же наука какъ дѣлаетъ лучшими, такъ и правильно наказываетъ? — Полагаю, сказалъ онъ. — Что еще? та ли наука, которая дѣлаетъ лучшими и правильно наказываетъ, — эта ли самая различаетъ добрыхъ и худыхъ, или иная? — Эта самая, сказалъ онъ. — Но захочешь ли то же принять и относительно людей? Та ли наука, которая дѣлаетъ ихъ лучшими, эта ли D. самая и правильно наказываетъ и различаетъ добрыхъ отъ худыхъ? — Конечно, отвѣчалъ онъ. — И которая одного, та и многихъ, а которая многихъ, та и одного? — Да. — То же ли въ отношеніи къ лошадямъ и ко всѣмъ другимъ животнымъ? — Полагаю. — Какое же есть знаніе, правильно наказывающее въ городахъ людей развратныхъ и беззаконныхъ? не судебное ли? — Да. — А инымъ ли какимъ называешь и справедливость[1], или этимъ? — Не инымъ, а этимъ. — Но которымъ правильно наказываютъ, не тѣмъ же ли узнаютъ, кто добръ и кто золъ? — E. Тѣмъ. — И кто знаетъ одного, тотъ узнаетъ и многихъ? — Да. — А кто не знаетъ многихъ, тотъ не узнаетъ и одного? — Полагаю. — Поэтому, если лошадь не знаетъ добрыхъ и худыхъ

    нимъ, какъ ни къ чему неслужащее повтореніе того, что сказано передъ этимъ: τοὺς φιλοσόφους ὡμολόγήσαμεν, ἔως ἂν δημιουργοὶ ὧσιν, ἀχρήστους εἶναι.

  1. Писатель здѣсь смѣшиваетъ науку судопроизводства съ справедливостью. Платонъ въ Горгіасѣ говоритъ нетакъ. Наука судопроизводства опредѣляется формою законовъ; а справедливость имѣетъ въ виду самое существо ихъ и, основываясь на идеѣ истины и добра, стоитъ выше всякаго положительнаго закона.
Тот же текст в современной орфографии

шлось, что они не таковы друг мой, и не открылось, что B. философствовать значит не то, что заниматься науками и, развлекаясь пытливостию, проводить жизнь в корпеньи и многознании, а нечто другое. Ведь мне думалось, что люди, занимающиеся науками, составляют ненавистный класс чернорабочих.

Мы яснее узнаем, правду ли я говорю, если ты ответишь на следующий вопрос: кто умеет правильно наказывать лошадей? те ли, которые делают их лучшими, или иные? — Которые делают лучшими. — Ну а собак — не улучшающие ли C. их умеют правильно и наказывать? — Да. — Стало быть, — та же наука как делает лучшими, так и правильно наказывает? — Полагаю, сказал он. — Что еще? та ли наука, которая делает лучшими и правильно наказывает, — эта ли самая различает добрых и худых, или иная? — Эта самая, сказал он. — Но захочешь ли то же принять и относительно людей? Та ли наука, которая делает их лучшими, эта ли D. самая и правильно наказывает и различает добрых от худых? — Конечно, отвечал он. — И которая одного, та и многих, а которая многих, та и одного? — Да. — То же ли в отношении к лошадям и ко всем другим животным? — Полагаю. — Какое же есть знание, правильно наказывающее в городах людей развратных и беззаконных? не судебное ли? — Да. — А иным ли каким называешь и справедливость[1], или этим? — Не иным, а этим. — Но которым правильно наказывают, не тем же ли узнают, кто добр и кто зол? — E. Тем. — И кто знает одного, тот узнает и многих? — Да. — А кто не знает многих, тот не узнает и одного? — Полагаю. — Поэтому, если лошадь не знает добрых и худых

————————————

    ним, как ни к чему неслужащее повторение того, что сказано перед этим: τοὺς φιλοσόφους ὡμολόγήσαμεν, ἔως ἂν δημιουργοὶ ὧσιν, ἀχρήστους εἶναι.

  1. Писатель здесь смешивает науку судопроизводства со справедливостью. Платон в Горгиасе говорит нетак. Наука судопроизводства определяется формою законов; а справедливость имеет в виду самое существо их и, основываясь на идее истины и добра, стоит выше всякого положительного закона.