Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 4, 1863.pdf/47

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана
42
ФЕДРЪ.

емъ и проклятіями преслѣдуетъ его, вовсе не знавъ сначала, что надобно оказывать благосклонность не тому, кто любитъ C. и неизбѣжно бываетъ безуменъ, а лучше тому, кто не любитъ, да имѣетъ умъ: въ противномъ случаѣ, ему придется отдать себя человѣку невѣрному, брюзгливому, завистливому, непріятному, вредному, и для имѣнія и для состоянія тѣла, а еще болѣе вредному въ отношеніи къ образованію души, драгоцѣннѣе которой нѣтъ и не будетъ ничего ни для людей, ни для боговъ. Тебѣ, мальчикъ, надобно замѣтить и узнать то, что дружба любовника не соединена съ благожеланіемъ, но служитъ ему къ насыщенію, какъ пища. D.

Какъ волки любятъ ягнятъ, такъ любовники мальчиковъ любятъ.

Вотъ и все, Федръ; болѣе не услышишь отъ меня; здѣсь да будетъ конецъ моей рѣчи.

Федръ. А вѣдь я думалъ, что она на половинѣ, что ты будешь говорить еще о благосклонности къ нелюбящему и покажешь происходящія изъ этого выгоды. Зачѣмъ же остановился, Сократъ?

E.Сокр. Замѣтилъ ли ты, почтеннѣйшій, что я говорю уже героическими стихами, а не диѳирамвами, даже и при порицаніи[1]. Такъ что же мнѣ, по твоему мнѣнію, придется

    двѣ половины, бросали вверхъ остракинду (остракинда съ одной стороны была наведена смолою, съ другой выполирована) и, смотря по тому, которою стороною ложилась она къ верху, одна партія дѣтей должна была бѣжать, а другая догонять ее. Herm. p. 90 Schol. ad. Polit. VII, p. 521 C.

  1. Я говорю уже героическими стихами, а не диѳирамвами — даже и при порицаніи. — Смыслъ рѣчи слѣдующій: если и при порицаніи я говорю уже не диѳирамвами, въ которыхъ поэтъ излагаетъ собственныя свои чувствованія (de Rep. III, p. 494 C), слѣдственно можетъ и хвалить и порицать, — а героическими стихами, основывающимися на подражаніи (ib.), слѣдственно имѣющими цѣлію прославленіе героевъ (de Rep. II, p. 379 A); то что придется мнѣ дѣлать, когда я начну хвалить другаго? То-есть, Сократъ началъ тономъ диѳирамвическимъ (см. выше p. 238 D), окончилъ же рѣчь стихомъ эпическимъ; а дѣло-то все еще въ порицаніи: какой же высшій тонъ принять для похвалы? Развѣ, можетъ быть, сами нимфы вдохновятъ меня? говоритъ онъ.
Тот же текст в современной орфографии

ем и проклятиями преследует его, вовсе не знав сначала, что надобно оказывать благосклонность не тому, кто любит C. и неизбежно бывает безумен, а лучше тому, кто не любит, да имеет ум: в противном случае, ему придется отдать себя человеку неверному, брюзгливому, завистливому, неприятному, вредному, и для имения и для состояния тела, а еще более вредному в отношении к образованию души, драгоценнее которой нет и не будет ничего ни для людей, ни для богов. Тебе, мальчик, надобно заметить и узнать то, что дружба любовника не соединена с благожеланием, но служит ему к насыщению, как пища. D.

Как волки любят ягнят, так любовники мальчиков любят.

Вот и всё, Федр; более не услышишь от меня; здесь да будет конец моей речи.

Федр. А ведь я думал, что она на половине, что ты будешь говорить еще о благосклонности к нелюбящему и покажешь происходящие из этого выгоды. Зачем же остановился, Сократ?

E.Сокр. Заметил ли ты, почтеннейший, что я говорю уже героическими стихами, а не дифирамвами, даже и при порицании[1]. Так что же мне, по твоему мнению, придется

————————————

    две половины, бросали вверх остракинду (остракинда с одной стороны была наведена смолою, с другой выполирована) и, смотря по тому, которою стороною ложилась она кверху, одна партия детей должна была бежать, а другая догонять ее. Herm. p. 90 Schol. ad. Polit. VII, p. 521 C.

  1. Я говорю уже героическими стихами, а не дифирамвами — даже и при порицании. — Смысл речи следующий: если и при порицании я говорю уже не дифирамвами, в которых поэт излагает собственные свои чувствования (de Rep. III, p. 494 C), следственно может и хвалить и порицать, — а героическими стихами, основывающимися на подражании (ib.), следственно имеющими целью прославление героев (de Rep. II, p. 379 A); то что придется мне делать, когда я начну хвалить другого? То есть, Сократ начал тоном дифирамвическим (см. выше p. 238 D), окончил же речь стихом эпическим; а дело-то всё еще в порицании: какой же высший тон принять для похвалы? Разве, может быть, сами нимфы вдохновят меня? говорит он.