Филебъ для отчетливаго пониманія есть одинъ изъ труднѣйшихъ діалоговъ Платона: прочитавъ его, не вдругъ обнимешь мыслію какъ цѣлость его содержанія, такъ и полный строй его формы, и только настойчивое изслѣдованіе заключающагося въ немъ ученія и пристальное наблюденіе надъ его ходомъ и развитіемъ уловятъ наконецъ и покажутъ ясно главный его предметъ и истинно-художественный планъ.
Къ имени Филеба, которымъ озаглавленъ этотъ разговоръ, — и такъ озаглавилъ его, безъ сомнѣнія, самъ Платонъ, — критика вѣковъ послѣдующихъ прибавила еще другое — объяснительное или прагматическое заглавіе: ἢ περὶ ἡδονῆς, объ удовольствіи. Но, повѣряя эту прибавку вступленіемъ, всѣмъ ходомъ діалога и самыми его результатами, мы ясно видимъ, что она сдѣлана ошибочно, или по крайней мѣрѣ неточно. Встрѣтивъ еще во вступленіи понятія: τὸ ἀγαθόν, ἡ ἡδονή, τὸ φρονεῖν, τὸ ἀμείνω καὶ λῴω γενέσθαι, и потомъ, сообразивъ, что во всемъ разговорѣ объ удовольствіи говорится больше, нежели о чемъ нибудь другомъ, критикъ не усомнился ввесть въ его заглавіе терминъ:
Филеб для отчетливого понимания есть один из труднейших диалогов Платона: прочитав его, не вдруг обнимешь мыслью как целость его содержания, так и полный строй его формы, и только настойчивое исследование заключающегося в нём учения и пристальное наблюдение над его ходом и развитием уловят наконец и покажут ясно главный его предмет и истинно-художественный план.
К имени Филеба, которым озаглавлен этот разговор, — и так озаглавил его, без сомнения, сам Платон, — критика веков последующих прибавила еще другое — объяснительное или прагматическое заглавие: ἢ περὶ ἡδονῆς, об удовольствии. Но, поверяя эту прибавку вступлением, всем ходом диалога и самыми его результатами, мы ясно видим, что она сделана ошибочно, или по крайней мере неточно. Встретив еще во вступлении понятия: τὸ ἀγαθόν, ἡ ἡδονή, τὸ φρονεῖν, τὸ ἀμείνω καὶ λῴω γενέσθαι, и потом, сообразив, что во всём разговоре об удовольствии говорится больше, нежели о чём-нибудь другом, критик не усомнился ввесть в его заглавие термин:
