Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 5, 1879.pdf/109

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана
102
ФИЛЕБЪ.

ствія всѣ истинны или ложны, или — однѣ истинны, а другія нѣтъ?

Прот. Какимъ же образомъ, Сократъ, удовольствія или скорби могли бы быть ложными?

Сокр. А какимъ образомъ, Протархъ, бываютъ истинные или ложные страхи, истинныя или нѣтъ ожиданія[1], истинныя или ложныя мнѣнія?

D.Прот. Что касается мнѣній, то, пожалуй, уступлю, но касательно прочаго — нѣтъ.

Сокр. Что ты говоришь? Вѣдь мы, должно быть, возбуждаемъ разсужденіе очень немаловажное.

Прот. Правда.

Сокр. А если, сынъ того мужа[2], понадобится разсмотрѣть, идетъ ли это къ сказанному прежде?

  1. О множественномъ числѣ именъ: φόβοι и προςδοκίαι, страхи и ожиданія, надобно замѣтить то, что эти и другія имена непремѣнно становятся многими, какъ скоро изъ области отвлеченныхъ понятій переходятъ въ міръ предметовъ конкретныхъ. По мѣрѣ того, какъ съ извѣстными именами соединяется то или другое содержаніе, они необходимо должны разнообразиться, и тогда, для соединенія ихъ въ одномъ родѣ, родовое понятіе принимаетъ число множественное. Такимъ образомъ страхи, ожиданія, надежды, какъ и латинскія — timores, metus, spes, суть не иное что, какъ отвлеченныя понятія, ограниченныя различными отличительными признаками, и потому перешедшія въ число множественное.
  2. Такое же обращеніе дѣлаетъ философъ De Rep. II, p. 368 A: ὦ παῖδες ἐκείνου τοῦ ἄνδρος. Этою шуткою могъ онъ затрогивать какъ Филеба, который имѣлъ привычку называть своихъ учениковъ словомъ παῖδες, такъ и Протарха, который слѣдовалъ его образу мыслей; а слѣдовавшихъ кому нибудь во взглядѣ на вещи или въ родѣ занятій обыкновенно называли παῖδάς τινος. Такъ, Legg. p. 769 B: παῖδες ζωγράφων. Дальнѣйшими же словами Сократъ вѣжливо обличаетъ своихъ собесѣдниковъ въ томъ, что прежде они сами сознавали справедливость его положеній, а теперь отказываются отъ прежняго своего убѣжденія. «Мнѣ кажется, Филебъ, что Сократъ говоритъ это прекрасно», сказалъ тогда Протархъ, p. 17 E. — «И мнѣ тоже кажется», подтвердилъ Филебъ; «но къ чему же теперь высказана намъ эта мысль? Съ какимъ намѣреніемъ?» — «А вѣдь Филебъ правильно спросилъ насъ объ этомъ, Протархъ», примолвилъ Сократъ. — «Конечно, и отвѣчай-таки ему», сказалъ Протархъ. — Потомъ, когда Сократъ раскрылъ этотъ предметъ, Филебъ замѣтилъ: «въ настоящей рѣчи, какъ и въ сказанной немного прежде, мнѣ недостаетъ того же.» — А Сократъ на это: — «къ чему, то есть, опять говорится это, Филебъ?» — Филебъ же отвѣчалъ: «да, объ этомъ давно уже спрашиваемъ мы — я и Протархъ.» — Имѣя въ
Тот же текст в современной орфографии

ствия все истинны или ложны, или — одни истинны, а другие нет?

Прот. Каким же образом, Сократ, удовольствия или скорби могли бы быть ложными?

Сокр. А каким образом, Протарх, бывают истинные или ложные страхи, истинные или нет ожидания[1], истинные или ложные мнения?

D.Прот. Что касается мнений, то, пожалуй, уступлю, но касательно прочего — нет.

Сокр. Что ты говоришь? Ведь мы, должно быть, возбуждаем рассуждение очень немаловажное.

Прот. Правда.

Сокр. А если, сын того мужа[2], понадобится рассмотреть, идет ли это к сказанному прежде?

——————

  1. О множественном числе имен: φόβοι и προςδοκίαι, страхи и ожидания, надобно заметить то, что эти и другие имена непременно становятся многими, как скоро из области отвлеченных понятий переходят в мир предметов конкретных. По мере того, как с известными именами соединяется то или другое содержание, они необходимо должны разнообразиться, и тогда, для соединения их в одном роде, родовое понятие принимает число множественное. Таким образом страхи, ожидания, надежды, как и латинские — timores, metus, spes, суть не иное что, как отвлеченные понятия, ограниченные различными отличительными признаками, и потому перешедшие в число множественное.
  2. Такое же обращение делает философ De Rep. II, p. 368 A: ὦ παῖδες ἐκείνου τοῦ ἄνδρος. Этою шуткою мог он затрагивать как Филеба, который имел привычку называть своих учеников словом παῖδες, так и Протарха, который следовал его образу мыслей; а следовавших кому-нибудь во взгляде на вещи или в роде занятий обыкновенно называли παῖδάς τινος. Так, Legg. p. 769 B: παῖδες ζωγράφων. Дальнейшими же словами Сократ вежливо обличает своих собеседников в том, что прежде они сами сознавали справедливость его положений, а теперь отказываются от прежнего своего убеждения. «Мне кажется, Филеб, что Сократ говорит это прекрасно», сказал тогда Протарх, p. 17 E. — «И мне тоже кажется», подтвердил Филеб; «но к чему же теперь высказана нам эта мысль? С каким намерением?» — «А ведь Филеб правильно спросил нас об этом, Протарх», примолвил Сократ. — «Конечно, и отвечай-таки ему», сказал Протарх. — Потом, когда Сократ раскрыл этот предмет, Филеб заметил: «в настоящей речи, как и в сказанной немного прежде, мне недостает того же.» — А Сократ на это: — «к чему, то есть, опять говорится это, Филеб?» — Филеб же отвечал: «да, об этом давно уже спрашиваем мы — я и Протарх.» — Имея в