между тѣмъ какъ въ домостроительствѣ и другихъ дѣлахъ тѣмъ не менѣе пользуется правѝлами и упомянутыми прежде B. кругами (циркулями).
Прот. Мы говоримъ, Сократъ, о смѣшномъ нашемъ расположеніи, вращающемся только въ божественныхъ знаніяхъ.
Сокр. Какъ ты сказалъ? Неужели надобно внесть сюда и примѣшать непостоянное и нечистое искусство того ложнаго правѝла и круга[1] (циркуля)?
Прот. Необходимо, если кто изъ насъ дѣйствительно намѣренъ отъискать дорогу домой.
C.Сокр. Неужели и музыка, которая, какъ мы прежде говорили, полна догадокъ и подражанія, не требуетъ чистоты?
Прот. Это, мнѣ кажется, необходимо, если наша жизнь будетъ хоть какъ нибудь жизнію.
Сокр. Видно, ты хочешь, чтобы я, какъ толкаемый и тѣснимый толпою привратникъ, уступилъ и, растворивъ ворота настежъ, позволилъ втекать въ нихъ всѣмъ знаніямъ и каждой недостаточной смѣшиваться съ чистою.
D.Прот. Не знаю, Сократъ, какой вредъ получилъ бы тотъ, кто принялъ бы всѣ прочія знанія, когда есть у него первыя.
Сокр. Такъ пустить ли течь всѣ въ бассейнъ той Омировой весьма поэтической долины[2]?
- ↑ Сократъ спрашиваетъ: неужели Филебъ думаетъ, что и тѣ простонародныя понятія о практической геометріи, и тѣ орудія, которыми пользуются землемѣры, архитекторы и проч., должны быть внесены въ предѣлы геометріи чистой, которая называется божественною, тогда какъ первая пользуется орудіями (κανόσι καὶ κύκλοις) ложными, т. е. феноменальными, и для измѣренія феноменовъ?
- ↑ Имѣется въ виду мѣсто Омировой Иліады IV, 452 sqq.:
Словно когда двѣ рѣки наводненныя, съ горъ низвергаясь,
Обѣ въ долину единую бурныя воды сливаютъ,
Обѣ изъ шумныхъ истоковъ бросаясь въ бездонную пропасть.
вещи не подлежатъ чувствамъ. Phaedon, p. 80 A: σκόπει δὴ, ἔφη, ὦ Κέβης, εἰ ἐκ πάντων τῶν εἰρημένων τὰ δὲ ἡμῖν ξυμβαίνει, τῷ μὲν θείῳ καὶ ἀθανάτῳ καὶ νоητῷ καὶ μονοειδεῖ καὶ ἀεὶ ὡςαύτως κατὰ ταὐτὰ ἔχοντι ἑαυτῷ ὁμοιότατον εἶναι ψυχή, κ. τ. λ. Отсюда уже само собою явно, что̀ разумѣется подъ сферою человѣческою и что̀ такое — кругъ человѣческій. Это — тотъ горизонтъ, въ которомъ дѣйствуютъ наши чувства, что̀ выражаютъ и прибавленныя здѣсь указательныя мѣстоименія ταύτην и τούτους.
между тем как в домостроительстве и других делах тем не менее пользуется правѝлами и упомянутыми прежде B. кругами (циркулями).
Прот. Мы говорим, Сократ, о смешном нашем расположении, вращающемся только в божественных знаниях.
Сокр. Как ты сказал? Неужели надобно внесть сюда и примешать непостоянное и нечистое искусство того ложного правѝла и круга[1] (циркуля)?
Прот. Необходимо, если кто из нас действительно намерен отыскать дорогу домой.
C.Сокр. Неужели и музыка, которая, как мы прежде говорили, полна догадок и подражания, не требует чистоты?
Прот. Это, мне кажется, необходимо, если наша жизнь будет хоть как-нибудь жизнью.
Сокр. Видно, ты хочешь, чтобы я, как толкаемый и теснимый толпою привратник, уступил и, растворив ворота настежь, позволил втекать в них всем знаниям и каждой недостаточной смешиваться с чистою.
D.Прот. Не знаю, Сократ, какой вред получил бы тот, кто принял бы все прочие знания, когда есть у него первые.
Сокр. Так пустить ли течь все в бассейн той Омировой весьма поэтической долины[2]?
——————
- ↑ Сократ спрашивает: неужели Филеб думает, что и те простонародные понятия о практической геометрии, и те орудия, которыми пользуются землемеры, архитекторы и проч., должны быть внесены в пределы геометрии чистой, которая называется божественною, тогда как первая пользуется орудиями (κανόσι καὶ κύκλοις) ложными, т. е. феноменальными, и для измерения феноменов?
- ↑ Имеется в виду место Омировой Илиады IV, 452 sqq.:
Словно когда две реки наводненные, с гор низвергаясь,
Обе в долину единую бурные воды сливают,
Обе из шумных истоков бросаясь в бездонную пропасть.
вещи не подлежат чувствам. Phaedon, p. 80 A: σκόπει δὴ, ἔφη, ὦ Κέβης, εἰ ἐκ πάντων τῶν εἰρημένων τὰ δὲ ἡμῖν ξυμβαίνει, τῷ μὲν θείῳ καὶ ἀθανάτῳ καὶ νоητῷ καὶ μονοειδεῖ καὶ ἀεὶ ὡςαύτως κατὰ ταὐτὰ ἔχοντι ἑαυτῷ ὁμοιότατον εἶναι ψυχή, κ. τ. λ. Отсюда уже само собою явно, что̀ разумеется под сферою человеческою и что̀ такое — круг человеческий. Это — тот горизонт, в котором действуют наши чувства, что̀ выражают и прибавленные здесь указательные местоимения ταύτην и τούτους.
