Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 5, 1879.pdf/323

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана
316
ТЕЭТЕТЪ.

Если возьмешь первое, то надобно будетъ допустить, что имѣющій вѣрное и ясное познаніе о слогѣ долженъ также знать и отдѣльныя буквы, и это знаніе пріобрѣсти еще прежде, чѣмъ узналъ цѣлый слогъ. А когда положишь, что слогъ есть нѣчто цѣлое, состоящее изъ отдѣльныхъ стихій, — тотчасъ откроется, что ты полагаешь что-то странное. Вѣдь слогъ потому только есть нѣчто цѣлое, что состоитъ изъ особыхъ, сложенныхъ въ одно буквъ; а цѣлое что̀ такое будетъ, какъ не взятыя вмѣстѣ части? Цѣлымъ, безъ сомнѣнія, называется то, въ чемъ нѣтъ недостатка частей, требующихся для природы вещи, или что иначе означается словомъ все. И такъ цѣлое и все — безразличны, равно какъ нѣтъ никакого различія между все и всѣ. Напримѣръ, всѣ воины составляютъ все, то есть цѣлое войско; всѣ числа дѣлаютъ все число, или цѣлую, полную сумму. Если же все есть цѣлое, то явно, что и части какой нибудь вещи суть ея цѣлое. А изъ этого опять понятно, что какъ скоро познается цѣлое, необходимо познаются и части, что знаніе какого нибудь цѣлаго не можетъ имѣть мѣста, если не соединится съ этимъ ясное знаніе стихій, изъ которыхъ оно состоитъ; даже знаніе цѣлаго будетъ тѣмъ очевиднѣе, чѣмъ точнѣе кто либо познаетъ тѣ отдѣльныя стихіи. Притомъ этимъ способомъ знаніе отнюдь не пріобрѣтается. Положимъ, имѣлъ бы ты точнѣйшее понятіе о буквахъ, и научился бы составлять изъ нихъ слоги: однакожъ при начертаніи буквъ ошибка найдетъ себѣ мѣсто; вѣдь можно погрѣшить, пиша, напримѣръ, имя Теэтета (p. 206 E — 208 B). Остается третій способъ истолкованія слова μετὰ λόγου. Опредѣленіе его можетъ быть таково, что въ немъ сносятся признаки, которыми опредѣляемое отличается отъ всѣхъ прочихъ вещей. Но и здѣсь также есть нѣчто, не избѣгающее порицанія. Вѣдь если такъ, то будетъ слѣдовать, что одинъ человѣкъ, хорошо знающій другаго, не будетъ знать его, не сознавая всѣхъ признаковъ, которыми онъ отличается отъ прочихъ людей, хотя совершенно знаетъ его; а это явно противорѣчитъ

Тот же текст в современной орфографии

Если возьмешь первое, то надобно будет допустить, что имеющий верное и ясное познание о слоге должен также знать и отдельные буквы, и это знание приобрести еще прежде, чем узнал целый слог. А когда положишь, что слог есть нечто целое, состоящее из отдельных стихий, — тотчас откроется, что ты полагаешь что-то странное. Ведь слог потому только есть нечто целое, что состоит из особых, сложенных в одно букв; а целое что̀ такое будет, как не взятые вместе части? Целым, без сомнения, называется то, в чём нет недостатка частей, требующихся для природы вещи, или что иначе означается словом всё. И так целое и всё — безразличны, равно как нет никакого различия между всё и все. Например, все воины составляют всё, то есть целое войско; все числа делают всё число, или целую, полную сумму. Если же всё есть целое, то явно, что и части какой-нибудь вещи суть её целое. А из этого опять понятно, что как скоро познается целое, необходимо познаются и части, что знание какого-нибудь целого не может иметь места, если не соединится с этим ясное знание стихий, из которых оно состоит; даже знание целого будет тем очевиднее, чем точнее кто-либо познает те отдельные стихии. Притом этим способом знание отнюдь не приобретается. Положим, имел бы ты точнейшее понятие о буквах, и научился бы составлять из них слоги: однакож при начертании букв ошибка найдет себе место; ведь можно погрешить, пиша, например, имя Теэтета (p. 206 E — 208 B). Остается третий способ истолкования слова μετὰ λόγου. Определение его может быть таково, что в нём сносятся признаки, которыми определяемое отличается от всех прочих вещей. Но и здесь также есть нечто, не избегающее порицания. Ведь если так, то будет следовать, что один человек, хорошо знающий другого, не будет знать его, не сознавая всех признаков, которыми он отличается от прочих людей, хотя совершенно знает его; а это явно противоречит