но, какъ уже много разъ сказано, всякій о своемъ будетъ думать только самъ, и всѣ эти думы правильны и истинны; E. то почему, другъ мой, Протагоръ-то былъ бы мудръ, такъ что справедливо удостоился за большую цѣну учить другихъ, а мы были бы невѣжественнѣе его и должны ходить къ нему, — когда всякій самъ есть мѣра своей мудрости? Какъ не скажешь, что это говоритъ онъ въ угодность народу? О себѣ и о моемъ повивальномъ искусствѣ я молчу: сколько смѣху возбуждаемъ мы, да и вся, думаю, метода діалектическая! Вѣдь изслѣдывать и рѣшаться обличать представленія и мнѣнія другъ друга, когда у всякаго они правильны, 162. не значитъ ли вдаваться въ длинную и нескончаемую болтовню, — если Истина Протагора — истина, если изъ глубины своей книги провѣщавалъ онъ намъ не шутя?
Ѳеод. Сократъ! Протагоръ дѣйствительно мнѣ другъ, какъ ты сейчасъ сказалъ. Поэтому я не рѣшился бы, соглашаясь съ тобою, обличать его, да не хотѣлъ бы противорѣчить и тебѣ противъ моего убѣжденія. Такъ возьми опять Теэтета, который, казалось, и теперь слушалъ тебя очень внимательно.
B.Сокр. Неужели, Ѳеодоръ, пришедши хоть бы въ лакедемонскія[1] палестры, ты сталъ бы смотрѣть на другихъ — обнаженныхъ, и нѣкоторыхъ — худыхъ, а самъ не раздѣлся бы и не показалъ за то своего вида?
Ѳеод. Но почему тебѣ кажется, что я не убѣдилъ бы ихъ, если бы они стали предлагать мнѣ это? Такъ-то думаю я убѣдить теперь и васъ, чтобы вы позволили мнѣ быть только зрителемъ, а не волокли меня высохшаго въ гимназію — бороться съ человѣкомъ, который и моложе и сочнѣе, чѣмъ я.
Сокр. А если тебѣ, Ѳеодоръ, это любо, то и мнѣ не про-
- ↑ «Лакедемоняне первые обнажались и, вышедши на средину, для гимназическихъ упражненій жирно намазывались» (Thucyd. 1, 6). Этого предмета Платонъ касается также De Rep. V, p. 452 C.
но, как уже много раз сказано, всякий о своем будет думать только сам, и все эти думы правильны и истинны; E. то почему, друг мой, Протагор-то был бы мудр, так что справедливо удостоился за большую цену учить других, а мы были бы невежественнее его и должны ходить к нему, — когда всякий сам есть мера своей мудрости? Как не скажешь, что это говорит он в угодность народу? О себе и о моем повивальном искусстве я молчу: сколько смеху возбуждаем мы, да и вся, думаю, метода диалектическая! Ведь исследывать и решаться обличать представления и мнения друг друга, когда у всякого они правильны, 162. не значит ли вдаваться в длинную и нескончаемую болтовню, — если Истина Протагора — истина, если из глубины своей книги провещавал он нам не шутя?
Феод. Сократ! Протагор действительно мне друг, как ты сейчас сказал. Поэтому я не решился бы, соглашаясь с тобою, обличать его, да не хотел бы противоречить и тебе против моего убеждения. Так возьми опять Теэтета, который, казалось, и теперь слушал тебя очень внимательно.
B.Сокр. Неужели, Феодор, пришедши хоть бы в лакедемонские[1] палестры, ты стал бы смотреть на других — обнаженных, и некоторых — худых, а сам не разделся бы и не показал за то своего вида?
Феод. Но почему тебе кажется, что я не убедил бы их, если бы они стали предлагать мне это? Так-то думаю я убедить теперь и вас, чтобы вы позволили мне быть только зрителем, а не волокли меня высохшего в гимназию — бороться с человеком, который и моложе и сочнее, чем я.
Сокр. А если тебе, Феодор, это любо, то и мне не про-
——————
- ↑ «Лакедемоняне первые обнажались и, вышедши на средину, для гимназических упражнений жирно намазывались» (Thucyd. 1, 6). Этого предмета Платон касается также De Rep. V, p. 452 C.
