конодателя; а иначе онъ и не стоилъ бы этого превосходнѣйшаго имени. И такъ, исключивъ только людей, вовсе неспособныхъ къ добродѣтели, такъ какъ изъ нихъ, и взятыхъ отдѣльно и перемѣшанныхъ съ другими, не можетъ составиться никакое общество, — всѣхъ прочихъ, могущихъ, съ помощію наставленій, образоваться для мудрости и честности, онъ, чрезъ правильное сочетаніе добродѣтелей, дѣлаетъ годными для препровожденія въ обществѣ жизни хорошей и счастливой; ибо мужественныхъ и энергическихъ сдерживаетъ и дѣлаетъ скромнѣе правильными о добромъ и честномъ мнѣніями, а кроткихъ и умѣренныхъ возбуждаетъ и одушевляетъ вести дѣла съ бо̀льшимъ рвеніемъ и мужествомъ. Такимъ образомъ чрезъ познаніе истиннаго, добраго и честнаго, которымъ наполняются души гражданъ, противоположныя добродѣтели, по удаленіи сродныхъ съ ними пороковъ, весьма крѣпко соединяются въ союзѣ общественномъ (p. 308 A — 310 A).
Прочія связи относятся къ человѣческимъ; эти, узнавши союзъ божественный, не трудно уже замѣтить и, замѣтивъ, приложить къ дѣлу. Онѣ имѣютъ мѣсто особенно въ супружествахъ, въ общности дѣтей, въ частныхъ родственныхъ и брачныхъ сдѣлкахъ. Всего этого не должно искать ради роскоши и могущества; люди благоразумные единодушно признали уже превратность такихъ стремленій. Но здѣсь нужна осторожность и въ другомъ отношеніи. Обыкновенно бываетъ такъ, что, ради удобства, вступаютъ въ родственныя связи подобные съ подобными. Скромные, напримѣръ, свой собственный характеръ любятъ видѣть и въ другихъ, и потому такихъ же берутъ себѣ женъ; такъ стараются они устроить и своихъ дѣтей. Подобнымъ образомъ поступаютъ и мужественные, то есть, слѣдуютъ собственной своей природѣ. Между тѣмъ, если вникнуть въ это внимательнѣе, легко понять, что должно бы поступать наоборотъ. Вѣдь если мужество будетъ такимъ образомъ распространяться чрезъ цѣлые вѣка, не смѣшиваясь съ при-
конодателя; а иначе он и не стоил бы этого превосходнейшего имени. Итак, исключив только людей, вовсе неспособных к добродетели, так как из них, и взятых отдельно и перемешанных с другими, не может составиться никакое общество, — всех прочих, могущих, с помощию наставлений, образоваться для мудрости и честности, он, чрез правильное сочетание добродетелей, делает годными для препровождения в обществе жизни хорошей и счастливой; ибо мужественных и энергических сдерживает и делает скромнее правильными о добром и честном мнениями, а кротких и умеренных возбуждает и одушевляет вести дела с бо̀льшим рвением и мужеством. Таким образом чрез познание истинного, доброго и честного, которым наполняются души граждан, противоположные добродетели, по удалении сродных с ними пороков, весьма крепко соединяются в союзе общественном (p. 308 A — 310 A).
Прочие связи относятся к человеческим; эти, узнавши союз божественный, не трудно уже заметить и, заметив, приложить к делу. Они имеют место особенно в супружествах, в общности детей, в частных родственных и брачных сделках. Всего этого не должно искать ради роскоши и могущества; люди благоразумные единодушно признали уже превратность таких стремлений. Но здесь нужна осторожность и в другом отношении. Обыкновенно бывает так, что, ради удобства, вступают в родственные связи подобные с подобными. Скромные, например, свой собственный характер любят видеть и в других, и потому таких же берут себе жен; так стараются они устроить и своих детей. Подобным образом поступают и мужественные, то есть, следуют собственной своей природе. Между тем, если вникнуть в это внимательнее, легко понять, что должно бы поступать наоборот. Ведь если мужество будет таким образом распространяться чрез целые века, не смешиваясь с при-
