Всѣ, сколько ихъ есть, тѣла простыя и первоначальныя произошли отъ такихъ причинъ; а что видамъ ихъ прирождены еще различные роды, причину того надобно полагать D. въ построеніи обѣихъ основныхъ формъ, ибо оно дало съ самаго начала, въ томъ и другомъ случаѣ, не по одному только трехугольнику извѣстной величины, но трехугольникъ и бо̀льшій и меньшій, которыхъ столько же числомъ, сколько заключается родовъ въ видахъ. Оттого, въ своихъ соединеніяхъ сами съ собою и одинъ съ другимъ, они представляютъ, безконечное разнообразіе, наблюдать которое обязательно для тѣхъ, кто намѣренъ судить о природѣ на началахъ вѣроятія.
Но если не условиться относительно движенія и стоянія, E. какимъ образомъ и въ какомъ случаѣ то и другое происходитъ, — это можетъ сильно затруднить дальнѣйшее разсужденіе. Нѣчто о нихъ было уже сказано, и къ этому прибавимъ еще вотъ что. При равномѣрности, никогда не является стремленія къ движенію; потому что имѣющее быть движимымъ безъ имѣющаго двигать, какъ и имѣющее двигать безъ имѣющаго быть движимымъ допустить трудно, — даже невозможно; а гдѣ нѣтъ того и другаго, тамъ нѣтъ и движенія. Но стихіи быть равномѣрными никогда не могутъ. Такимъ образомъ стояніе мы будемъ относить всегда къ равномѣрности, а движеніе къ неравномѣрности. Причина 58. же неравномѣрной природы лежитъ въ неравенствѣ. Но происхожденіе неравенства мы уже раскрыли; а почему недѣлимыя, и разошедшись по родамъ, все-таки не перестаютъ, подъ вліяніемъ другъ друга, двигаться и перемѣщаться, — о томъ еще не сказали. Такъ объяснимъ это снова — такимъ образомъ. Предѣлы вселенной, обнявъ собою всѣ роды (стихій) и, при своей круговидной формѣ, стремясь отъ природы сомкнуться въ самихъ себѣ, сжимаютъ все (въ нихъ содержащееся) и не допускаютъ, чтобы оставалось гдѣ либо пустое пространство. Оттого огонь по преимуществу B. пропиталъ собою все, за нимъ воздухъ, какъ
Все, сколько их есть, тела простые и первоначальные произошли от таких причин; а что видам их прирождены еще различные роды, причину того надобно полагать D. в построении обеих основных форм, ибо оно дало с самого начала, в том и другом случае, не по одному только треугольнику известной величины, но треугольник и бо̀льший и меньший, которых столько же числом, сколько заключается родов в видах. Оттого, в своих соединениях сами с собою и один с другим, они представляют, бесконечное разнообразие, наблюдать которое обязательно для тех, кто намерен судить о природе на началах вероятия.
Но если не условиться относительно движения и стояния, E. каким образом и в каком случае то и другое происходит, — это может сильно затруднить дальнейшее рассуждение. Нечто о них было уже сказано, и к этому прибавим еще вот что. При равномерности, никогда не является стремления к движению; потому что имеющее быть движимым без имеющего двигать, как и имеющее двигать без имеющего быть движимым допустить трудно, — даже невозможно; а где нет того и другого, там нет и движения. Но стихии быть равномерными никогда не могут. Таким образом стояние мы будем относить всегда к равномерности, а движение к неравномерности. Причина 58. же неравномерной природы лежит в неравенстве. Но происхождение неравенства мы уже раскрыли; а почему неделимые, и разошедшись по родам, всё-таки не перестают, под влиянием друг друга, двигаться и перемещаться, — о том еще не сказали. Так объясним это снова — таким образом. Пределы вселенной, обняв собою все роды (стихий) и, при своей круговидной форме, стремясь от природы сомкнуться в самих себе, сжимают всё (в них содержащееся) и не допускают, чтобы оставалось где-либо пустое пространство. Оттого огонь по преимуществу B. пропитал собою всё, за ним воздух, как
