бенность изложенія г. Страхова. Въ одномъ мѣстѣ своей статьи онъ обвиняетъ меня въ томъ, что мысль у меня «движется капризными извилинами». Конечно, всякому чужой грѣхъ виднѣе, такъ и мнѣ представляется, что безконечная канитель его мысли тянется постоянно возвращающимися на себя петлями и узлами, вслѣдствіе чего десятки разъ приходится возвращаться къ точкѣ отправленія и, къ явной досадѣ читателя, повторяться.
Такъ и здѣсь: я снова вынужденъ повторить, что уже сказалъ выше. Несостоятельность воззрѣнія Данилевскаго ясна для всякаго, кто не хочетъ закрывать глаза, затыкать уши. Онъ говоритъ, что въ природѣ не можетъ составиться чистокровной породы, — значитъ, не можетъ сохраниться и какой бы то ни было степени крови. Все та же аргументація: NN не богачъ — значитъ, онъ нищій. Не все — значитъ ничего. Г. Страхову, въ качествѣ философа, было бы неловко защищать такія заключенія въ общей логической формѣ, но онъ не отказывается отъ ихъ примѣненія къ фактамъ реальной дѣйствительности и, какъ всегда, заканчиваетъ главу голословнымъ, но невозмутимо-смѣлымъ заявленіемъ, что «измѣненіе должно исчезнуть не только отъ повтореннаго, а даже большею частью отъ перваго скрещиванія[1]. Нѣтъ г. Страхову не удается увѣрить кого-нибудь, что, какъ общее правило, дѣти должны не походить на родителей. Впрочемъ, къ этому вопросу, какъ я только что сказалъ, я скоро вернусь по поводу крайне непріятнаго г. Страхову носа Бурбоновъ.
Да, логика мститъ за себя жестоко: тѣхъ, кто разъ рѣшился противъ нея возстать, она вынуждаетъ храбро отрицать даже ежедневный опытъ.
- ↑ Только-что мы видѣли примѣръ передачи шестого пальца потомству, имѣющему всего 1/32 долю крови шести-палаго прародителя.
ея опроверженіе. Такимъ образомъ, возраженіе, которое я дѣлаю себѣ отъ имени предполагаемыхъ противниковъ и тотчасъ же опровергаю, г. Страховъ выдаетъ за мое собственное мнѣніе, и пользуется этимъ въ своихъ цѣляхъ. И это называется добросовѣстной полемикой!
бенность изложения г. Страхова. В одном месте своей статьи он обвиняет меня в том, что мысль у меня «движется капризными извилинами». Конечно, всякому чужой грех виднее, так и мне представляется, что бесконечная канитель его мысли тянется постоянно возвращающимися на себя петлями и узлами, вследствие чего десятки раз приходится возвращаться к точке отправления и, к явной досаде читателя, повторяться.
Так и здесь: я снова вынужден повторить, что уже сказал выше. Несостоятельность воззрения Данилевского ясна для всякого, кто не хочет закрывать глаза, затыкать уши. Он говорит, что в природе не может составиться чистокровной породы, — значит, не может сохраниться и какой бы то ни было степени крови. Всё та же аргументация: NN не богач — значит, он нищий. Не всё — значит ничего. Г. Страхову, в качестве философа, было бы неловко защищать такие заключения в общей логической форме, но он не отказывается от их применения к фактам реальной действительности и, как всегда, заканчивает главу голословным, но невозмутимо-смелым заявлением, что «изменение должно исчезнуть не только от повторенного, а даже большею частью от первого скрещивания[1]. Нет г. Страхову не удается уверить кого-нибудь, что, как общее правило, дети должны не походить на родителей. Впрочем, к этому вопросу, как я только что сказал, я скоро вернусь по поводу крайне неприятного г. Страхову носа Бурбонов.
Да, логика мстит за себя жестоко: тех, кто раз решился против неё восстать, она вынуждает храбро отрицать даже ежедневный опыт.
«Но намъ еще нельзя прекратить анализъ мыслей г. Тимирязева«, — такъ начинаетъ г. Страховъ эту главу. Въ переводѣ на обыкновенный языкъ это значитъ, что г. Страхову еще недостаточно удалось запутать читателя въ совершенно ясномъ по себѣ вопросѣ. И вотъ начинаются новыя старанія найти у меня противорѣчіе тамъ, гдѣ его нѣтъ и слѣда.
Я доказываю, что скрещиваніе не такъ всесильно, какъ утверждаетъ Данилевскій; я отрицаю, напримѣръ, что измѣненія должны исчезать «отъ перваго скрещиванія». Г. Страховъ подхватываетъ: значитъ, по мнѣнію Тимирязева, скрещиваніе не есть препятствіе; значитъ, оно «въ высшей степени полезно»; значитъ, Тимирязевъ впадаетъ въ противорѣчіе, указывая на то, что въ природѣ скрещиваніе бываетъ ограничено различными условіями и что это ограниченіе способствуетъ отбору.
- ↑ Только что мы видели пример передачи шестого пальца потомству, имеющему всего 1/32 долю крови шестипалого прародителя.
её опровержение. Таким образом, возражение, которое я делаю себе от имени предполагаемых противников и тотчас же опровергаю, г. Страхов выдает за мое собственное мнение, и пользуется этим в своих целях. И это называется добросовестной полемикой!
«Но нам еще нельзя прекратить анализ мыслей г. Тимирязева«, — так начинает г. Страхов эту главу. В переводе на обыкновенный язык это значит, что г. Страхову еще недостаточно удалось запутать читателя в совершенно ясном по себе вопросе. И вот начинаются новые старания найти у меня противоречие там, где его нет и следа.
Я доказываю, что скрещивание не так всесильно, как утверждает Данилевский; я отрицаю, например, что изменения должны исчезать «от первого скрещивания». Г. Страхов подхватывает: значит, по мнению Тимирязева, скрещивание не есть препятствие; значит, оно «в высшей степени полезно»; значит, Тимирязев впадает в противоречие, указывая на то, что в природе скрещивание бывает ограничено различными условиями и что это ограничение способствует отбору.
