вать, в каком бы направлении бог ни повел его. Если же этот вид государства есть наилучший и избранная им религия — самая правильная, то да пошлет ему бог силу держаться того и другого, и да приведет он всех остальных смертных к тем же правилам жизни, к тому же представлению о боге. Правда, может быть, неисповедимая воля находит удовольствие в подобном разнообразии религий. Наконец, утопиец молится, чтобы бог принял его к себе после легкой кончины; конечно, молящийся не дерзает определить, будет ли это скоро или поздно. Правда, насколько это позволительно совместить с величием божиим, для утопийца будет гораздо приятнее перейти к богу после самой тяжелой смерти, чем вести долгую удачную жизнь вдали от него. После произнесения этой молитвы они снова падают ниц на землю и, встав через короткое время, идут обедать, а остаток дня проводят в играх и в занятиях военными науками.
Я описал вам, насколько мог правильно, строй такого общества[1], какое я во всяком случае признаю не только наилучшим, но также и единственным, которое может присвоить себе с полным правом название общества. Именно, в других странах повсюду говорящие об общественном благополучии заботятся только о своем собственном. Здесь же, где нет никакой частной собственности, они фактически занимаются общественными делами. И здесь и там такой образ действия вполне правилен. Действительно,
- ↑ общество — в оригинале: reipublicae; это слово встречается в данном эпизоде довольно часто и имеет два значения: община и государство, поэтому выдержать здесь одинаковый перевод его очень трудно.
