решил вполне, буду ли я вообще издавать книгу. Вкусы людей весьма разнообразны, характеры капризны, природа их в высшей степени неблагодарна, суждения доходят до полной нелепости. Поэтому несколько счастливее, по-видимому, чувствуют себя те, кто приятно и весело живет в свое удовольствие[1], чем те, кто терзает себя заботами об издании чего-нибудь, могущего принести пользу или удовольствие, тогда как у других это вызовет отвращение или неблагодарность. Огромное большинство не знает литературы, многие презирают ее. Невежда отбрасывает, как грубость, все то, что не вполне невежественно; полузнайки отвергают, как пошлость, все то, что не изобилует стародавними словами; некоторым нравится только ветошь, большинству только свое собственное. Один настолько угрюм, что не допускает шуток; другой настолько неостроумен, что не переносит остроумия; некоторые настолько лишены насмешливости, что боятся всякого намека на нее, как укушенный бешеной собакой страшится воды; иные до такой степени непостоянны, что сидя одобряют одно, а стоя — другое. Одни сидят в трактирах и судят о талантах писателей за стаканами вина, порицая с большим авторитетом все, что им угодно, и продергивая каждого за его писание, как за волосы, а сами меж тем находятся в безопасности и, как говорится в греческой поговорке, вне обстрела[2]. Они настолько гладки и выбриты со всех сторон, что у них нет ни одного волоска честного человека[3], за который можно было бы ухватиться. Кроме того есть люди настолько неблагодарные, что
- ↑ весело живут в свое удовольствие — в оригинале поговорочное выражение: indulgent genio („угождают гению“). Гений — божество древнеримских народных верований, проникшее в неоплатонизм, а оттуда в христианство в виде ангела-хранителя. „Гений — это то, что в нас хочет; кто живет, как ему хочется, тот угождает своему гению (indulget genio)“ (Зелинский, „Из жизни идей“, III, 17).
- ↑ в греческой поговорке — Слово греческой прибавлено нами: в оригинале поговорка приведена по-гречески (εζω βελουσ).
- ↑ ни одного волоска честного человека… — в оригинале: ne pilum quidem habeant boni viri. Все переводчики принимают boni viri за родительный падеж единственного числа, но это скорее именительный множественного. Тогда перевод будет следующий: „эти милые люди [в ироническом смысле] не имеют и волоска, за который можно было бы ухватиться“.
