Четвертый предлагает запретить, под угрозой больших штрафов, многое, особенно такое, что идет в разрез с народными интересами[1], а потом поделиться полученными деньгами с теми, чьим выгодам наиболее препятствует этот указ; таким образом можно снискать расположение народа и получить двойную выгоду: с одной стороны, штрафам подвергаются только те, кого загнала в эти сети алчность к наживе, а с другой — дорогая цена на привилегии стоит в полном соответствии с прекрасными нравственными качествами государя, который с трудом дарует какому-нибудь частному лицу что-либо идущее в разрез с выгодами народа, да и то не иначе, как по высокой цене. Пятый убеждает привлечь на свою сторону судей, чтобы они в решении всякого дела принимали во внимание права короля; кроме того их следует позвать во дворец и приглашать разбирать дела в своем присутствии; тогда ни одно дело короля не будет настолько несправедливым, чтобы кто-нибудь из судей — или из желания противоречить, или из стыда повторить то же самое, или с целью снискать милости властелина — не нашел в этом процессе какой-нибудь щели, через которую могла бы проскользнуть какая-нибудь кляуза; таким образом при разногласии судей дело, само по себе вполне очевидное, возбуждает обсуждение и истина вызывает споры, а это как раз предоставляет королю повод для истолкования закона в свою пользу; остальные присоединятся к этому или из стыда, или из страха; поэтому в результате с трибунала бестрепетно произносится соответственный приговор; ведь
- ↑ Такие манипуляции производились в Англии с продажей соли, особенно при королеве Елизавете (1558—1603). Она облагала спекулянтов большими штрафами и полученными от этого деньгами делилась с теми же лицами.
