Изъ этого остракизма изъята была небогатая дворянская чета, появлявшаяся изъ Подбѣлевца иногда пѣшкомъ, иногда въ телѣжкѣ. Въ послѣднемъ случаѣ, сидѣвшій на козлахъ маленькій и худощавый въ синемъ фракѣ съ мѣдными пуговицами Константинъ Гавриловичъ Лыковъ [1] никогда не подвозилъ свою дебелую, супругу Вѣру Алексѣевну къ крыльцу дома, а сдавалъ лошадь у воротъ коннаго двора конюхамъ. Оттуда оба супруга пѣшкомъ пробирались къ крыльцу, и я иначе не помню Вѣру Алексѣевну въ праздничные дни, какъ въ бѣломъ чепчикѣ съ раздувающимися оборками.
Сколько разъ впослѣдствіи она говорила мнѣ, что въ годъ моего рожденія ей было двадцать лѣтъ отъ роду. Посѣщенія Вѣры Алексѣевны, отличавшейся благословеннымъ аппетитомъ, были дотого часты, что у всѣхъ моихъ братьевъ и сестеръ она считалась домашнимъ человѣкомъ, такъ какъ незамѣтно приходила за четыре или пять верстъ и къ вечеру лѣтней порой возвращалась домой.
Вѣроятно въ подражаніе Борисовымъ отецъ приказалъ домашнимъ мастерамъ сдѣлать тоже дѣтскую коляску на рессорахъ, но только двумѣстную безъ козелъ. За дышло коляска эта возилась легко, и я не зналъ лучшаго наслажденія, чѣмъ, подражая самому рьяному коню, возить эту коляску. Особенно любилъ я катать въ ней кого-либо. Такъ, однажды, посадивши сестру Любиньку, я свезъ ее подъ горку къ ригѣ и тамъ на гладкомъ току возилъ сестру съ возможно большею быстротою. О прочности коляски можетъ свидѣтельствовать то, что бывшій въ немилости у отца дворовый Филимонъ, желая показать мнѣ ловкость лакеевъ, кричащихъ кучеру: „пошелъ!“ и затѣмъ уже на ходу вскакивавшихъ на запятки, догонялъ меня и прыгалъ на ходу на заднюю ось. Раза два эта продѣлка ему удавалась; но никому въ голову не приходило, что шкворень подъ переднею осью не закрѣпленъ. Вдругъ при новомъ прыжкѣ Филимона колясочка, откинувшись назадъ, соскочила съ передней оси и затѣмъ, падая на всемъ бѣгу передомъ, сбросила хохотавшую дѣвочку на
- ↑ Впослѣдствіи я слыхалъ, что эти Лыковы происходили отъ князей Лыковыхъ.
