время имѣли новое достоинство; это былъ мостъ, ведшій къ величественнымъ созданіямъ древней поэзіи. Да и сами по себѣ это были такія произведенія, въ которыхъ Петрарка былъ единственный поэтъ; ими онъ и заслужилъ лавровый вѣнокъ, украсившій его въ Капитоліи. Самъ онъ часто и довольно торжественно говоридъ о томъ почетѣ, которымъ міръ обязанъ поэту. Поэты блистаютъ славою, своимъ именемъ, безсмертіемъ; всего этого они достигаютъ не для однихъ себя, но и для другихъ, такъ какъ преимущественно ихъ призваніе — спасать людей отъ забвенія[1].
Петрарка требуетъ высокаго положенія для поэта. Но замѣчательно, что при этомъ онъ остался вѣренъ тому узкому пониманію поэзіи, какое сложилось въ прошлые вѣка благодаря культу Виргилія въ связи съ христіанскимъ мистицизмомъ. И онъ видитъ сущность поэзіи въ аллегоріи, а ея конечную цѣль въ назиданіи. Такое воззрѣніе усвоили себѣ уже послѣдоватеди древнихъ римскихъ поэтовъ, и оно часто встрѣчается у поэтовъ христіанскихъ начиная съ Пруденція[2], потомъ проходитъ и чрезъ всѣ средніе вѣка. Но въ Италіи, по видимому, примѣненіе аллегоріи въ широкихъ размѣрахъ первый ввелъ Брунетто Латини. Дантъ считаетъ ее душою поэзіи[3]. Но лишь глубокомысленные умы находили прелесть въ таинственности. А такіе люди, какъ Муссато и Феррето изъ Виченцы, были чужды ея: первый находитъ поэзію въ красотѣ выраженій, въ классическихъ и миѳологическихъ прикрасахъ, Феррето же въ изысканности рѣчи и въ благозвучіи стиха[4]. А для Петрарки таинственные поэтическіе покровы были не простою только формою, а истинною потребностью. Извѣстно, что и другіе поэты признавали необходимымъ условіемъ своего икусства таинственность, и въ этомъ кроется особенное чувство, свойственное поэту, чувство стыда — выступить открыто съ тѣмъ, что волнуетъ сердце. Поэтому самой удобной формой для Петрарки была эклога; этою невинною и въ то же время заманчивою формою онъ не только прикрывалъ свои нападки на авиньонскихъ папъ и свои политическія мнѣнія, но и субъективныя чувства. И въ другихъ произведеніяхъ, какъ поэтическихъ, такъ и прозаическихъ,
- ↑ Lib. I. Invectivaruru coutra medicum (Opp. p. 1205).
- ↑ Cp. Ebert, Geschichte der christlich-lateinischen Literatnr, Leipzig 1874, стр. 277 и др.
- ↑ Яснѣе всего высказываетъ онъ это въ Inferno с. IX.
Mirate la dottrina che s'asconde
Sotto 'l velame degli versi strani. - ↑ Феррето пространно излагаетъ это въ своей Historia у Muratori, Script. Т. IX р. 1018.
