листы и позвы писати, а не иншымъ языкомъ и словы» (розд. IV, арт. 1).
Но не въ одномъ только введеніи народнаго «рускаго» языка въ церковно-славянскую письменность, въ желаніи овладѣть имъ для литературнаго развитія выразились стремленія мірянъ, братствъ къ книжности, къ умственному развитію. Мы видѣли, какъ недостаточны были собственныя средства православныхъ юго-западной Россіи въ этомъ послѣднемъ отношеніи. Приходилось обращаться за чужими средствами, представлявшимися и у себя дома, въ нѣкоторыхъ городахъ, а болѣе того — въ Польшѣ и наконецъ за границей, въ Западной Европѣ. Главными центрами, гдѣ находились средства у себя же, были города: Вильна въ западной Россіи и Львовъ въ южной (послѣ того, какъ Кіевъ, а въ XIII—XIV вѣкѣ Владиміръ Волынскій утратили свое образовательное значеніе). Смѣшанное населеніе этихъ городовъ по религіи, народности, степени умственнаго развитія, должно было служить проводникомъ въ развитіи юго-западной Россіи, особенно въ такое время, какъ первая половина XVI вѣка, когда установились мирныя отношенія между господствующимъ католическимъ вѣроисповѣданіемъ и православной вѣрой, «русской вѣрой, греческимъ или русскимъ закономъ», по выраженію актовъ[1]. Короли Александръ и Сигизмундъ I своими грамотами не разъ подтверждали права православныхъ, давали имъ нѣкоторыя привилегіи и вообще не притѣсняли. Въ Вильнѣ должно было установиться особенное общеніе между православными и католиками. По магдебургскому праву, въ городскомъ управленіи участвовали совмѣстно выборные бурмистры, радцы, лавники въ одинаковомъ
- ↑ Szujski (Odrodzenie i reformacya, стр. 73) говоритъ, что въ концѣ XV вѣка, въ Польшѣ, среди католиковъ была мысль объ уніи съ восточнымъ вѣроисповѣданіемъ на началахъ, благопріятныхъ для послѣдняго.
листы и позвы писати, а не иншымъ языкомъ и словы» (розд. IV, арт. 1).
Но не в одном только введении народного «руского» языка в церковно-славянскую письменность, в желании овладеть им для литературного развития выразились стремления мирян, братств к книжности, к умственному развитию. Мы видели, как недостаточны были собственные средства православных юго-западной России в этом последнем отношении. Приходилось обращаться за чужими средствами, представлявшимися и у себя дома, в некоторых городах, а более того — в Польше и наконец за границей, в Западной Европе. Главными центрами, где находились средства у себя же, были города: Вильна в западной России и Львов в южной (после того, как Киев, а в XIII—XIV веке Владимир Волынский утратили свое образовательное значение). Смешанное население этих городов по религии, народности, степени умственного развития, должно было служить проводником в развитии юго-западной России, особенно в такое время, как первая половина XVI века, когда установились мирные отношения между господствующим католическим вероисповеданием и православной верой, «русской верой, греческим или русским законом», по выражению актов[1]. Короли Александр и Сигизмунд I своими грамотами не раз подтверждали права православных, давали им некоторые привилегии и вообще не притесняли. В Вильне должно было установиться особенное общение между православными и католиками. По магдебургскому праву, в городском управлении участвовали совместно выборные бурмистры, радцы, лавники в одинаковом
- ↑ Szujski (Odrodzenie i reformacya, стр. 73) говорит, что в конце XV века, в Польше, среди католиков была мысль об унии с восточным вероисповеданием на началах, благоприятных для последнего.
