Неудовольствіе отъ дерева внимаетъ,
И говоритъ ему:
Добро, перемѣню твое я состоянье
10 Ко угожденью твоему.
И далъ Вулкану приказанье
Долину въ гору премѣнить;
И такъ подъ деревомъ горою мѣсто стало.
Довольнымъ дерево тогда казалось быть
15 Что на горѣ стояло.
Вдругъ на лѣса Зевесъ за что-то гнѣвенъ сталъ,
И въ гнѣвѣ приказалъ
Всѣмъ вѣтрамъ на лѣса пуститься.
Ужъ дѣйствуетъ свирѣпыхъ вѣтровъ власть,
20 Колеблются лѣса, листы столпомъ крутятся,
Деревья ломятся, валятся,
Все чувствуетъ свою погибель и напасть;
И дерево теперь стоявши на вершинѣ,
Трепещетъ о своей судьбинѣ;
25 Щастливы, говоритъ:
Деревья, что стоятъ въ долинѣ!
Ихъ буря столько не вредитъ.
И только это лишь сказало,
Изъ корня вырванно упало.
30 Мнѣ кажется легко изъ басни сей понять,
Неудовольствие от дерева внимает,
И говорит ему:
Добро, переменю твое я состоянье
10 Ко угожденью твоему.
И дал Вулкану приказанье
Долину в гору пременить;
И так под деревом горою место стало.
Довольным дерево тогда казалось быть
15 Что на горе стояло.
Вдруг на леса Зевес за что-то гневен стал,
И в гневе приказал
Всем ветрам на леса пуститься.
Уж действует свирепых ветров власть,
20 Колеблются леса, листы столпом крутятся,
Деревья ломятся, валятся,
Всё чувствует свою погибель и напасть;
И дерево теперь стоявши на вершине,
Трепещет о своей судьбине;
25 Щастливы, говорит:
Деревья, что стоят в долине!
Их буря столько не вредит.
И только это лишь сказало,
Из корня вырванно упало.
30 Мне кажется легко из басни сей понять,
