вами, дитя, обладающее тонкою спеціальною способностью органа зрѣнія, не только выразитъ эту способность въ памяти, но и въ своихъ стремленіяхъ, и имѣетъ болѣе задатковъ, чтобы сдѣлаться поэтомъ и живописцемъ, чѣмъ математикомъ и философомъ.
24. Намъ кажется, что мы теперь достаточно доказали участіе нервной системы въ актѣ памяти и уяснили, насколько это допускаютъ извѣстные намъ факты, въ чемъ именно состоитъ это участіе. Вліяніе внѣшняго міра на нервный организмъ сообщаетъ ему множество впечатлѣній, оставляющихъ въ организмѣ безчисленное множество слѣдовъ или «отпечатковъ», о существованіи которыхъ говорится, начиная съ Аристотеля, во всѣхъ психологіяхъ и физіологіяхъ. Психологи гербартовской и бенековской школъ, признавая также существованіе этихъ отпечатковъ, подъ названіемъ слѣдовъ (Spuren), какъ у Бенеке, или остатковъ (Residuen), какъ у Вайтца, или потемнѣвшихъ, связанныхъ представленій, какъ у Гербарта и Дробиша, не помѣщали ихъ, собственно говоря, нигдѣ: ни въ нервахъ, о которыхъ они не говорятъ[1], ни въ душѣ, которая, строго говоря, у нихъ не существуетъ, какъ нѣчто отдѣльное отъ заключающихся въ ней представленій[2]. Правда, новѣйшіе психологи-примирители, какъ, напримѣръ, Фихте-сынъ, помѣщаютъ эти отпечатки, или слѣды протекшихъ ощущеній, въ духѣ, а самые слѣды пережитыхъ ощущеній называютъ актами духа, о которыхъ онъ «вспоминаетъ, какъ о собственныхъ своихъ, пережитыхъ имъ состояніяхъ». Но нельзя насильно удалять отъ себя тѣ безчисленныя чисто-физіологическія явленія въ актѣ памяти, изъ которыхъ мы привели только весьма немногія, и, не выдѣливъ изъ психологіи того, что принадлежитъ физіологіи, тѣмъ самымъ подавать поводъ послѣдней вторгаться въ психическую область. Ра-
- ↑ Впрочемъ, новѣйшіе гербартіанцы, какъ напримѣръ Вайтцъ, начинаютъ уже кое-гдѣ упоминать о нервахъ, какъ хранителяхъ отпечатковъ впечатлѣній, хотя это противорѣчитъ всему складу гербартовской системы. См. Lehrbuch der Psychologie von Waitz, § 117, 118.
- ↑ Этотъ пріемъ тоже, кажется, заимствованъ у Локка, который говоритъ: «говорятъ, что идеи сохраняются въ нашей памяти; но это значитъ, что онѣ нигдѣ, а только въ душѣ есть способность возобновлять ихъ, когда захочется». (Of human. Understand. Ch. X. p. 2). Гербартіанцы, вслѣдъ за Юмомъ, пошли далѣе и самую эту способность воспроизводить бывшія идеи перенесли изъ души въ самыя идеи. Но тутъ совершенно на мѣстѣ то возраженіе, которое гегеліанцы (напр. Розенкранцъ) дѣлаютъ гербартовской, а отчасти и локковской мысли, спрашивая: что такое эти потемнѣвшія представленія? Это что-нибудь другое, а ужъ никакъ не представленіе, такъ какъ представленіе есть то, что мы себѣ представляемъ.
вами, дитя, обладающее тонкою специальною способностью органа зрения, не только выразит эту способность в памяти, но и в своих стремлениях, и имеет более задатков, чтобы сделаться поэтом и живописцем, чем математиком и философом.
24. Нам кажется, что мы теперь достаточно доказали участие нервной системы в акте памяти и уяснили, насколько это допускают известные нам факты, в чем именно состоит это участие. Влияние внешнего мира на нервный организм сообщает ему множество впечатлений, оставляющих в организме бесчисленное множество следов или «отпечатков», о существовании которых говорится, начиная с Аристотеля, во всех психологиях и физиологиях. Психологи гербартовской и бенековской школ, признавая также существование этих отпечатков, под названием следов (Spuren), как у Бенеке, или остатков (Residuen), как у Вайтца, или потемневших, связанных представлений, как у Гербарта и Дробиша, не помещали их, собственно говоря, нигде: ни в нервах, о которых они не говорят[1], ни в душе, которая, строго говоря, у них не существует, как нечто отдельное от заключающихся в ней представлений[2]. Правда, новейшие психологи-примирители, как, например, Фихте-сын, помещают эти отпечатки, или следы протекших ощущений, в духе, а самые следы пережитых ощущений называют актами духа, о которых он «вспоминает как о собственных своих, пережитых им состояниях». Но нельзя насильно удалять от себя те бесчисленные чисто физиологические явления в акте памяти, из которых мы привели только весьма немногие, и, не выделив из психологии того, что принадлежит физиологии, тем самым подавать повод последней вторгаться в психическую область. Ра-
- ↑ Впрочем, новейшие гербартианцы, как например Вайтц, начинают уже кое-где упоминать о нервах, как хранителях отпечатков впечатлений, хотя это противоречит всему складу гербартовской системы. См. Lehrbuch der Psychologie von Waitz, § 117, 118.
- ↑ Этот прием тоже, кажется, заимствован у Локка, который говорит: «Говорят, что идеи сохраняются в нашей памяти; но это значит, что они нигде, а только в душе есть способность возобновлять их, когда захочется». (Of human. Understand. Ch. X. p. 2). Гербартианцы, вслед за Юмом, пошли далее и самую эту способность воспроизводить бывшие идеи перенесли из души в самые идеи. Но тут совершенно на месте то возражение, которое гегелианцы (например, Розенкранц) делают гербартовской, а отчасти и локковской мысли, спрашивая: что такое эти потемневшие представления? Это что-нибудь другое, а уж никак не представление, так как представление есть то, что мы себе представляем.
