Поэтъ, подобенъ ты властителю пространства,
Свободно рѣешь ты; спустясь же съ высоты
15 На жертву зависти и мелкаго тиранства,
Крылами сильными къ землѣ прикованъ ты!
Поэт, подобен ты властителю пространства,
Свободно реешь ты; спустясь же с высоты
15 На жертву зависти и мелкого тиранства,
Крылами сильными к земле прикован ты!
Возможно ль задушить, осилить угрызенья?
Въ насъ копошась, они въ ожесточеньѣ
Насъ гложутъ, точатъ насъ какъ гусеница—дубъ,
Какъ рой червей неугомонныхъ—трупъ.
5 Возможно ль задушить, осилить угрызенья?
Какимъ виномъ, струей какого элексира
Безжалостно мы опьянимъ враговъ?
Какъ куртизанки, жадностью вампира
Они одарены, терпѣньемъ муравьевъ,
10 Гдѣ есть струя такого элексира?
Скажи, волшебница, повѣдай мнѣ о томъ,—
Я—раненый среди бойцовъ убитыхъ.
Ихъ мертвыя тѣла лежатъ на мнѣ пластомъ,
И въ сердцѣ—боль укоровъ ядовитыхъ,—
15 Забвенье гдѣ? Повѣдай мнѣ о томъ.
Надъ павшимъ вороны кружатся въ нетерпѣньѣ,
За нимъ изъ тьмы слѣдитъ голодный волкъ,
Скажи борцу, исполнившему долгъ,
Возможно ль задушить, осилить угрызенья?
В нас копошась, они в ожесточенье
Нас гложут, точат нас как гусеница — дуб,
Как рой червей неугомонных — труп.
5 Возможно ль задушить, осилить угрызенья?
Каким вином, струёй какого элексира
Безжалостно мы опьяним врагов?
Как куртизанки, жадностью вампира
Они одарены, терпеньем муравьев,
10 Где есть струя такого элексира?
Скажи, волшебница, поведай мне о том, —
Я — раненый среди бойцов убитых.
Их мёртвые тела лежат на мне пластом,
И в сердце — боль укоров ядовитых, —
15 Забвенье где? Поведай мне о том.
Над павшим вороны кружатся в нетерпенье,
За ним из тьмы следит голодный волк,
Скажи борцу, исполнившему долг,
