Вѣчно зеленый мавзолей,
Внимая дивной пѣснѣ горя,
20 Когда прибой бушуетъ злѣй,
Внимая радостнымъ напѣвамъ,
Когда подъ солнечнымъ пригрѣвомъ
Играютъ волны, и свѣтло
Сверкаютъ пѣною жемчужной,
25 И все кругомъ въ природѣ южной—
Все, кромѣ камня—расцвѣло.
Вечно-зелёный мавзолей,
Внимая дивной песне горя,
20 Когда прибой бушует злей,
Внимая радостным напевам,
Когда под солнечным пригревом
Играют волны, и светло
Сверкают пеною жемчужной,
25 И всё кругом в природе южной —
Всё, кроме камня — расцвело.
Ночною тьмой одѣлись дали,
И капли рѣдкія дождя,
Сухую почву бороздя,
Почти безшумно упадали,
5 И Одаларъ съ Медвѣдь-горой
Какъ бы закутались чадрой.
Царила тишь волшебной сказки;
Лишь теплый вѣтеръ, полный ласки,
Разгоряченнаго лица
10 Касался нѣжно и несмѣло,
А море, море безъ конца
Во тьмѣ незримое шумѣло,—
И плескъ дождя, и шумъ валовъ—
Звучали пѣснью безъ словъ.
Ночною тьмой оделись дали,
И капли редкие дождя,
Сухую почву бороздя,
Почти бесшумно упадали,
5 И Одалар с Медведь-горой
Как бы закутались чадрой.
Царила тишь волшебной сказки;
Лишь тёплый ветер, полный ласки,
Разгорячённого лица
10 Касался нежно и несмело,
А море, море без конца
Во тьме незримое шумело, —
И плеск дождя, и шум валов —
Звучали песнью без слов.
