Безумную, спаси и защити!
Сестра моя, молися! На колѣни!»
Безумную, спаси и защити!
Сестра моя, молися! На колени!»
Алѣлъ востокъ. Давно ночныя тѣни
Разсѣялись въ сіяніи утра,
А въ кельѣ двухъ подругъ еще звучали
Слова̀ молитвъ. Но старшая сестра
5 Вся отдалась мольбѣ своей, сверкали
И капли слезъ во взорѣ впалыхъ глазъ,
И сладостный мистическій экстазъ.
Она, какъ челнъ у пристани надежной,
Искала въ ней спасенья отъ мятежной
10 Борьбы страстей, и съ темнаго креста,
Казалось, ликъ страдальческій Христа
Ей говорилъ о мирѣ и забвеньи.
Межъ тѣмъ росли тревога и смятенье
Въ душѣ сестры, внимавшей ей давно
15 Съ волненіемъ. Какъ узникъ, что̀ въ окно
Взглянувъ свое и взоромъ на мгновенье
Обнявъ просторъ сіяющій степей,
Почувствовалъ весь гнетъ своихъ цѣпей
И рвется въ даль—такъ и она впервые
20 Почуяла порывы роковые,
И сердце въ ней, проснувшися, рвалось
Къ любви, хотя-бъ цѣною жгучихъ слезъ
Ей заплатить пришлося за науку.
Да, все узнать—и счастіе и муку,
25 И—ринувшись на жизненный призывъ—
Не умереть, блаженства не вкусивъ!
- 1887 г.
Алел восток. Давно ночные тени
Рассеялись в сиянии утра,
А в келье двух подруг ещё звучали
Слова́ молитв. Но старшая сестра
5 Вся отдалась мольбе своей, сверкали
И капли слёз во взоре впалых глаз,
И сладостный мистический экстаз.
Она, как чёлн у пристани наде́жной,
Искала в ней спасенья от мятежной
10 Борьбы страстей, и с тёмного креста,
Казалось, лик страдальческий Христа
Ей говорил о мире и забвеньи.
Меж тем росли тревога и смятенье
В душе сестры, внимавшей ей давно
15 С волнением. Как узник, что в окно
Взглянув своё и взором на мгновенье
Обняв простор сияющий степей,
Почувствовал весь гнёт своих цепей
И рвётся в даль — так и она впервые
20 Почуяла порывы роковые,
И сердце в ней, проснувшися, рвалось
К любви, хотя б ценою жгучих слёз
Ей заплатить пришлося за науку.
Да, всё узнать — и счастие и муку,
25 И — ринувшись на жизненный призыв —
Не умереть, блаженства не вкусив!
- 1887 г.
