Я видѣла во всемъ упрекъ себѣ нѣмой.
Все мучило меня. Супругой образцовой,
Прекрасной матерью повсюду я слыву,
Дрожа за каждое мной сказанное слово,
За каждый тихій вздохъ во снѣ и на яву.
Клянусь, платила я тяжелою цѣною
За счастіе рыдать, склонясь къ нему на грудь!
Рыдать?.. О, Боже мой, не смѣйтесь надо мною,
Пытаяся меня напрасно обмануть!
Душой, желаніемъ безумнымъ поглощенной,
Все счастіе любви преступной, запрещенной
Могла я угадать. Среди ночной тиши
Какъ обаятельно, какъ чудно хороши,
Какъ полны жгучаго восторга и страданья
Казались вамъ часы недолгаго свиданья!
Тогда,—не правда ли,—вы такъ же, какъ теперь,
Входили въ хорошо знакомую вамъ дверь?
За письменнымъ столомъ, мечтой своей волнуемъ,
Онъ здѣсь сидѣлъ, и вы, чуть слышнымъ поцѣлуемъ
Прервавъ его—склонясь, читали чрезъ плечо
Тѣ чудные стихи, гдѣ онъ такъ горячо
Воспѣлъ любви своей блаженство и волненье…
Я вамъ завидую и я хочу отмстить!
Ужаснѣе едва-ль найдете вы мученье
Чѣмъ то̀, что̀ я должна безропотно сносить!
Вы знаете ли, какъ извѣстье о кончинѣ
Достигло до меня? Огонь горѣлъ въ каминѣ,—
То было вечеромъ,—и сынъ мой вслухъ читалъ
Я видела во всём упрек себе немой.
Всё мучило меня. Супругой образцовой,
Прекрасной матерью повсюду я слыву,
Дрожа за каждое мной сказанное слово,
За каждый тихий вздох во сне и наяву.
Клянусь, платила я тяжелою ценою
За счастие рыдать, склонясь к нему на грудь!
Рыдать?.. О, Боже мой, не смейтесь надо мною,
Пытаяся меня напрасно обмануть!
Душой, желанием безумным поглощенной,
Всё счастие любви преступной, запрещенной
Могла я угадать. Среди ночной тиши
Как обаятельно, как чудно хороши,
Как полны жгучего восторга и страданья
Казались вам часы недолгого свиданья!
Тогда, — не правда ли, — вы так же, как теперь,
Входили в хорошо знакомую вам дверь?
За письменным столом, мечтой своей волнуем,
Он здесь сидел, и вы, чуть слышным поцелуем
Прервав его — склонясь, читали чрез плечо
Те чудные стихи, где он так горячо
Воспел любви своей блаженство и волненье…
Я вам завидую и я хочу отмстить!
Ужаснее едва ль найдете вы мученье
Чем то́, что́ я должна безропотно сносить!
Вы знаете ли, как известье о кончине
Достигло до меня? Огонь горел в камине, —
То было вечером, — и сын мой вслух читал
