Со мною? Ничего.
Какъ я желала бы, чтобъ ты ихъ полюбила!
Теперь, когда самъ Богъ привелъ меня сюда—
Мы не разстанемся.
Мы встрѣтилися снова
Затѣмъ, чтобъ разойдтись, разстаться навсегда.
(Подавляя волненіе).
Такъ надо… но теперь ужъ менѣе сурова
Покажется мнѣ жизнь: въ минуты злой тоски
Я вспомню голосъ твой, пожатіе руки
И буду сознавать, что въ мірѣ не одна я,
Что даже у меня на свѣтѣ есть родная
И близкая душа…
Но, Боже мой, зачѣмъ
Должны разстаться мы?
И ты не угадала,
Не поняла?.. Но ты осталася совсѣмъ
Ребенкомъ! Какъ? Сейчасъ ты только что узнала,
Что я не замужемъ, и видя мой нарядъ,
Вотъ эти кружева, брильянты, что̀ горятъ
Въ ушахъ моихъ—ужель себя ты не спросила:
Какой за это все заплачено цѣной?
(Елена Павловна закрываетъ лицо руками).
Со мною? Ничего.
Как я желала бы, чтоб ты их полюбила!
Теперь, когда сам Бог привел меня сюда —
Мы не расстанемся.
Мы встретилися снова
Затем, чтоб разойтись, расстаться навсегда.
(Подавляя волнение).
Так надо… но теперь уж менее сурова
Покажется мне жизнь: в минуты злой тоски
Я вспомню голос твой, пожатие руки
И буду сознавать, что в мире не одна я,
Что даже у меня на свете есть родная
И близкая душа…
Но, Боже мой, зачем
Должны расстаться мы?
И ты не угадала,
Не поняла?.. Но ты осталася совсем
Ребенком! Как? Сейчас ты только что узнала,
Что я не замужем, и видя мой наряд,
Вот эти кружева, брильянты, что́ горят
В ушах моих — ужель себя ты не спросила:
Какой за это всё заплачено ценой?
(Елена Павловна закрывает лицо руками).
