Не милы мнѣ: ни твой вѣнокъ артистки,—
Увянетъ онъ, какъ розъ весеннихъ цвѣтъ;
Ни цѣли тѣ, что̀ дороги и близки
Твоей душѣ, ни ласковый привѣтъ
5 Очей твоихъ, и гордый, и стыдливый;
Ни блескъ твоей волшебной красоты,
Ни смѣлый умъ, тревожный и пытливый,—
Мой идеалъ, художница,—не ты!..
Когда порой въ ликующіе звуки
10 Ты душу всю готова перелить,—
Передо мной встаютъ былыя муки,
Встаетъ пора, когда я могъ любить!
Да, я любилъ той первою любовью,
Живящей все, какъ первый солнца лучъ,
15 Когда мечты слетаютъ къ изголовью
И страсти пылъ возвышенъ и могучъ…
И та, кого любилъ я беззавѣтно,
Въ комъ цѣлый міръ вмѣщался для меня,
Среди толпы прошла бы незамѣтно;
20 Въ ней не было священнаго огня
И красоты блистающей,—но все же
Глубокій взглядъ ея живыхъ очей
Былъ во сто кратъ милѣй мнѣ и дороже
Твоихъ чарующихъ рѣчей…
- 1887 г.
Не милы мне: ни твой венок артистки, —
Увянет он, как роз весенних цвет;
Ни цели те, что дороги и близки
Твоей душе, ни ласковый привет
5 Очей твоих, и гордый, и стыдливый;
Ни блеск твоей волшебной красоты,
Ни смелый ум, тревожный и пытливый, —
Мой идеал, художница, — не ты!..
Когда порой в ликующие звуки
10 Ты душу всю готова перелить, —
Передо мной встают былые муки,
Встаёт пора, когда я мог любить!
Да, я любил той первою любовью,
Живящей всё, как первый солнца луч,
15 Когда мечты слетают к изголовью
И страсти пыл возвышен и могуч…
И та, кого любил я беззаветно,
В ком целый мир вмещался для меня,
Среди толпы прошла бы незаметно;
20 В ней не было священного огня
И красоты блистающей, — но всё же
Глубокий взгляд её живых очей
Был во сто крат милей мне и дороже
Твоих чарующих речей…
- 1887 г.
