Купить возможно,—только не того,
Кто волей неизмѣнной обладаетъ:
Его ни восхваленія толпы,
Ни роскоши презрѣнныя забавы,
Не могутъ подкупить, и онъ душою
Возвышенной не можетъ преклониться
Ни предъ обманомъ, ни предъ тиранніей,
Хотя бъ они кровавою рукой
230 Ему давали самый скипетръ міра.
Продажно все; продаженъ свѣтъ небесъ;
Дары любви, что намъ даны землею,
Ничтожнѣйшія маленькія вещи,
Что въ глубинѣ, въ далекихъ безднахъ скрыты,
Все, что есть въ нашей жизни, жизнь сама,
Содружество людей, свободы проблескъ,
И тѣ заботы, что людское сердце
Хотѣло бъ инстинктивно выполнять,—
Все на публичномъ рынкѣ продается,
240 И себялюбье можетъ все купить,
Всему своимъ клеймомъ поставивъ цѣну.
Продажна и любовь; услада скорби
Въ мученья агоніи превратилась;
И въ полныхъ отвращенія объятьяхъ
Своекорыстной красоты—дрожитъ
Преклонный возрастъ; юность, подчиняясь
Порывамъ грязнымъ, осквернивъ себя
Торговлею, себѣ готовитъ ужасъ
Постыдной жизни; язва моровая,
250 Ростущая изъ чувственныхъ усладъ,
Не скрашенныхъ любовью, наводнила
Людскую жизнь свирѣпымъ роемъ бѣдъ,
И многоглавы всѣ они, какъ гидры.
Ложь требуетъ лишь золота въ награду
За совѣсть оскорбленную; ханжа,
Съ душою рабской, цѣнитъ невысоко
Купить возможно, — только не того,
Кто волей неизменной обладает:
Его ни восхваления толпы,
Ни роскоши презренные забавы,
Не могут подкупить, и он душою
Возвышенной не может преклониться
Ни пред обманом, ни пред тиранией,
Хотя б они кровавою рукой
230 Ему давали самый скипетр мира.
Продажно всё; продажен свет небес;
Дары любви, что нам даны землею,
Ничтожнейшие маленькие вещи,
Что в глубине, в далеких безднах скрыты,
Всё, что есть в нашей жизни, жизнь сама,
Содружество людей, свободы проблеск,
И те заботы, что людское сердце
Хотело б инстинктивно выполнять, —
Всё на публичном рынке продается,
240 И себялюбье может всё купить,
Всему своим клеймом поставив цену.
Продажна и любовь; услада скорби
В мученья агонии превратилась;
И в полных отвращения объятьях
Своекорыстной красоты — дрожит
Преклонный возраст; юность, подчиняясь
Порывам грязным, осквернив себя
Торговлею, себе готовит ужас
Постыдной жизни; язва моровая,
250 Растущая из чувственных услад,
Не скрашенных любовью, наводнила
Людскую жизнь свирепым роем бед,
И многоглавы все они, как гидры.
Ложь требует лишь золота в награду
За совесть оскорбленную; ханжа,
С душою рабской, ценит невысоко
