подозрительным и тем наконец отнять у него нечто такое, что служит для него неисчерпаемым источником утешения и успокоения, в которых он нуждается так же, как и мы, и даже, при своем более тяжелом жребии, больше чем мы: уже поэтому религия должна быть безусловно неприкосновенной.
Филалет. Таким аргументом можно было бы разбить и Лютера, когда он нападал на торговлю отпущениями: ибо какое множество людей нашло себе в индульгенциях незаменимое утешение и полное успокоение, так что человек покидал жизнь с радостной надеждой, в полном доверии к связке этих бумаг, которую он, умирая, крепко сжимал в своей руке, убежденный, что все это — входные билеты на все девять небес! — Что толку в таких основаниях для утешения и успокоения, над которыми постоянно висит Дамоклов меч разочарования! Истина, мой друг, и только истина выдерживает все испытания, остается неизменной и верной: лишь ее утешение прочно; она — неразрушимый адамант.
Демофел. Да, если бы истина была у вас в кармане и вы могли осчастливить нас ею по первому требованию. Но ведь все, чем вы располагаете, это только — метафизические системы, в которых нет ничего несомненного, кроме головоломного труда, какого стоит их понимание. Прежде чем отнимать что-нибудь у человека, надо иметь возможность дать ему взамен что-нибудь лучшее.
Филалет. Как досадно постоянно слышать подобное возражение! Освободить человека от заблуждения значит не отнять у него, а дать ему: ибо познание, что нечто ложно, есть познание истины. Но ни одно заблуждение не бывает безвредным — всякое рано или поздно причинит зло тому, кто его держится. Поэтому не надо обманывать никого, а лучше сознаться в незнании того, чего мы не знаем, и предоставить каждому, чтобы он сам добывал свои вероучения. Быть может, они окажутся не такими уж плохими, особенно ввиду того, что они будут шлифоваться друг о друга и подвергаться взаимному исправлению; во всяком случае, разнообразие взглядов породит терпимость. Те же, кто обладает познаниями и способностями, могут заняться изучением философов или даже сами будут вести далее историю философии.
Демофел. Прекрасное получилось бы зрелище! Целое племя натурализирующих, спорящих и eventualiter дерущихся метафизиков!
Филалет. Ну, что же: небольшая потасовка, время от времени, служит приправою жизни или по крайней мере представляет собою совсем ничтожное зло в сравнении с владычеством попов, грабительством над мирянами, преследованием еретиков, инквизиционными судами, крестовыми походами, религиозными воинами, варфоломеевскими ночами
