давно сказано. Но независимость моей основной мысли от упомянутого китайского авторитета, в силу приведенных оснований, несомненна: надеюсь, мне поверят, что я не знаю китайского языка и, следовательно, не имею возможности, для собственного пользования, черпать мысли из неизвестных другим китайских оригиналов. Дальнейшие справки указали мне, что приведенное место, очень вероятно, или почти наверное, взято из китайского словаря Моррисона, где его можно отыскать под знаком Тьен — у меня только нет возможности проверить это[1].
В «Журнале исторической теологии» Ильгена, т. 7, 1837 г., помещена статья Неймана: «Натурфилософия и философия религии, китайцев по произведению Чу-хи»; в ней, с 60 по 63 стр., встречаются места, которые имеют, очевидно, общий источник с местом, приведенным выше из «Asiatic journal». Но изложены они с обычной для Германии неопределенностью, которая исключает возможность ясного понимания. Кроме того, заметно, что переводчик Чу-хи не вполне понимал свой текст; впрочем, этого не следует ставить ему в упрек — ввиду огромных трудностей, представляемых этим языком для европейцев, и недостатка в пособиях. Во всяком случае, эта статья не дает нам желательных разъяснений. Мы должны поэтому утешать себя надеждой, что при теперешнем более свободном общении с Китаем, кто-либо из англичан даст нам когда-нибудь более точные и основательные сведения о приведенном догмате, который дошел до нас с такой достойной сожаления краткостью.
Подтверждение остальных частей моей теории не входит в задачу настоящего сочинения — по причинам, которые я указал
- ↑ Согласно письмам Досса от 26 февраля и 8 июля 1857 г. в „Chinese Dictionary“ Моррисона, Macao, 1815, Vol. 1, pag. 576, под „Тьен“ приведено цитированное место в несколько ином порядке, хотя и в тех же почти словах. Только важное место в конце разногласит и читается следующим образом; „Heaven makes the mind of mankind its mind; in most ancient discussions respecting Heaven its mind, or will, was divined (а не derived) from what was the will of mankind. — Нейман перевел это место для Досса независимо от Моррисона, и конец у него гласит следующее: „сердцем народа, обыкновенно, открывается небо“.
Это место, согласно указаниям издателей Фрауенштедта и Гризебаха, не было окончательно проредактировано Шопенгауэром и вероятно представляло собою не что иное, как заметку в рукописном экземпляре его сочинений.Прим. переводчика.
