Страница:Шопенгауэр. Полное собрание сочинений. Т. III (1910).pdf/200

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


— 51 —

видом, заступает и сохраняет его. Это благодаря ему смерть, уничтожающая индивидуума, не затрагивает рода, в котором индивидуум постоянно возрождается вновь, — назло смерти. Поэтому, выражение λογος σπερματικος можно было бы передать: „магическая формула, во всякое время заставляющая появляться данный образ“. — Очень близко к нему понятие formae substantialis у схоластиков, под которым разумеется внутренний принцип комплекса всех свойств у каждого существа в природе; противоположность — materia prima, чистая материя, без всякой формы и качества. Душа человека и есть именно forma substantialis. Различие между этими двумя понятиями заключается в том, что λογος σπερματικος присущ только живым и размножающимся, а forma substantialis — также и неорганическим существам; равным образом, последнее понятие имеет в виду прежде всего индивидуум, первое же прямо род, — хотя оба они явно сродни платоновской идее. Объяснения formae substantialis можно найти у Скота Эригены (de divis. nat., кн. III, стр. 139 оксфордского издания), у Джордано Бруно (della causa, dial. 3, стр. 252 и сл.) и подробнее — в disputationibus metaphysicis Суареца (Disp. 15, sect. I), этом настоящем компендии всей схоластической мудрости, по которому и надлежит с ней знакомиться, оставив в стороне пространную болтовню бездарных немецких профессоров философии, эту квинтэссенцию всякой пошлости и скуки.

Главным источником наших сведений о стоической этике служит весьма подробное изложение ее, сохраненное для нас Стобеем (Ecl. eth., кн. II, гл. 7), где по большей части мнят видеть перед собой дословные извлечения из Зенона и Хризиппа. Если это так, то оно не может внушить нам высокого мнения об уме этих философов: скорее, это — педантичная, школьная, чрезмерно пространная, невероятно-пресная, плоская и бездарная передача стоической морали, без силы и жизни, без ценных, метких и тонких мыслей. Все здесь выводится из простых понятий, ничего не почерпнуто из действительности и опыта. И оттого люди подразделяются на σπουδαιοι и φαυλσι, добродетельных и порочных; первым приписывается все хорошее, вторым — все дурное, так что все оказывается окрашенным в черный и белый цвет, наподобие прусской будки. Вот почему эти пошлые школьные упражнения не выдерживают никакого сравнения с энергичными, талантливыми и продуманными сочинениями Сенеки.

Составленные около 400 лет после возникновения Стои рассуждения Арриана об эпиктетовской философии тоже не дают нам никаких основательных указаний на истинный дух и подлинные принципы стоической морали: эта книга, можно сказать, не удовлетворительна ни по форме, ни по содержанию. Во-первых, касательно формы, мы не