чается рефлексия, а с нею и всякое сомнение и колебание. — Наконец, относительно того, что по крайней мере сновидения — функции головного мозга, мы имеем даже фактическое подтверждение в следующем, приводимом у Тревинаруса (О явлениях органической жизни, т. 2 отд. 2, стр. 117), по Пиркену, случае: „У одной девушки, черепные кости которой были частью так разрушены костоедой, что мозг ее был совершенно обнажен, последний вздувался при пробуждении и опадал при засыпании. Во время спокойного сна опадение было всего сильнее. При живых сновидениях происходило вздутие“. Но сомнамбулизм, очевидно, отличается от сновидения только степенью: и его восприятия тоже обусловлены органом сновидений; как сказано, он — непосредственное реальное сновидение[1].
Можно бы однако видоизменить оспариваемую здесь гипотезу в том смысле, что брюшное ганглиозное сплетение, не будучи само чувствилищем, принимает на себя роль его внешних аппаратов, т. е. органов чувств, которые тоже в данном случае совершенно бездействуют: тогда, следовательно, оно принимает впечатления извне, передает их головному мозгу, а тот, обрабатывая их соответственно своей функции, схематизирует и построяет из них образы внешнего мира точно так же, как он это делает обыкновенно из ощущений в органах чувств. Но и здесь опять возникает то затруднение, что впечатления с быстротой молнии передаются мозгу, столь резко обособленному от этого внутреннего нервного центра. Затем, солнечное сплетение, по своей структуре, столь же непригодно служить зрительным и слуховым органом, как и органом мышления; сверх того, оно еще совершенно укрыто от воздействия света толстой перегородкой из кожи, жира, мускулов, брюшины и внутренностей. Хотя, поэтому, большинство сомнамбул (также в.-Гельмонт в часто приводимом месте Ortus medicinae, Lugd. bat. 1667, demens idea, § 12, стр. 171) и высказывают, что их интуиция и мышление происходят в желудочной области, мы не можем все-таки без дальних слов признать это объективно-достоверным, тем более что некоторые сомнамбулы прямо это отрицают. Так, например, известная Августа
- ↑ Если во сне мы часто тщетно силимся крикнуть или двинуть членами, то это, должно быть, зависит от того, что сновидение, как дело простого представления, являет собою деятельность одного только большого мозга, не простирающуюся на малый мозг: последний, поэтому, продолжает находиться в оцепенении сна, в полном бездействии, и не может отправлять своей обязанности — действовать на medullam в качестве регулятора движения членов; вот почему даже настоятельнейшие приказания большого мозга остаются неисполненными, — и возникает душевная тревога. Если же большой мозг нарушит изоляцию и овладеет малым, — получится сомнамбулизм.
