чается здесь в различной силе нужного для подобного решения импульса, — силе, которая стоит в обратном отношении с δυσκολια. Чем больше последняя, тем ничтожнее может быть импульс, опускаясь в конце концов до нуля; наоборот, чем больше ευκολια и поддерживающее ее здоровье, тем большей энергией должен обладать импульс. Сообразно тому, существуют бесчисленные переходные стадии между двумя крайними случаями самоубийства, именно — самоубийством, которое обусловлено исключительно патологическим усилением врожденной δυσκολια, и самоубийством здорового и веселого человека, вызванным чисто объективными причинами.
С здоровьем отчасти сродна по своему значению красота. Хотя, собственно, это субъективное преимущество содействует нашему счастью не прямо, а лишь косвенным путем, через впечатление на других, оно все-таки имеет большую важность, даже для мужчины. Красота есть открытое рекомендательное письмо, которое заранее склоняет людей в нашу пользу. Вот почему к ней особенно приложим гомеровский стих:
|
Ουτοι αποβλητ’ εστι ϑεων ερικυδεα δωρα, |
Самый общий взгляд на жизнь укажет нам на двух врагов человеческого счастья — печаль и скуку. К этому можно еще прибавить, что насколько нам удается избавиться от одного из них, настолько же мы приближаемся к другому, и наоборот, — так что жизнь наша действительно представляет собою более сильное или более слабое колебание между ними. Причина этому та, что оба они стоят друг к другу в двойном антагонизме — внешнем, или объективном, и внутреннем, или субъективном. Именно, во внешних отношениях нужда и лишения ведут к печали, обеспеченность же и изобилие — к скуке. Соответственно этому, простой народ постоянно борется против нужды, т. е. печали, а богатые и знатные заняты непрерывной, часто поистине отчаянной борьбой со скукой. Что касается внутреннего, или субъективного, антагонизма между печалью и скукой, то он кроется в том, что у отдельных людей восприимчивость к одной из них находится в обратном отношении с восприимчивостью к другой, определяясь мерою духовных сил данного человека. Именно, тупость ума во всех случаях соединяется с тупостью ощущений и недостатком раздражимости, что́ делает человека менее чувствительным к печалям и огорчениям всякого рода и степени. С другой
- ↑ „Отнюдь не презренны присланные дары богов, какие они сами дают, по собственной же воле никто взять не может“.
