шему намеку на порицание по их адресу и тем, что́ они услыхали бы, подслушав разговор о себе между своими знакомыми! — Мы должны бы, скорее, постоянно помнить, что обычная вежливость, это просто — осклабленная маска: тогда мы не стали бы вопить, если она иной раз несколько сдвинется или на минуту будет снята. Когда же кто-нибудь становится прямо грубым, это все равно, как если бы он сбросил свои одежды и очутился in puris naturalibus. Разумеется, он выглядит тогда некрасиво, — как и большинство людей в таком виде.
37) В своем образе действий не надо брать примером никого другого, — так как положение, обстоятельства, отношения никогда не бывают одинаковы и так как разница в характере накладывает также особый отпечаток на поведение, почему duo cum faciunt idem, non est idem („когда двое делают то же самое, получается не то же самое“). После зрелого размышления и тщательного обсуждения надлежит поступать сообразно своему собственному характеру. Таким образом, и в практической области необходима оригинальность: иначе то, что делает человек, не будет соответствовать тому, что он есть.
38) Не оспаривай ничьих мнений, — помни, что если бы мы захотели разубедить кого-либо во всех нелепостях, в какие он верит, то можно было бы дожить до Мафусаиловых лет, не покончив с этим.
Надо также воздерживаться в разговоре от всех, хотя бы самых доброжелательных поправок: ибо людей задеть легко, исправить же трудно, если не невозможно.
Когда какой-нибудь нелепый разговор, при котором нам случится присутствовать, начинает раздражать нас, мы должны представить себе, что перед нами разыгрывается комическая сцена между двумя дураками. Probatum est. — Кто явился в мир, чтобы серьезно наставлять его в важнейших вопросах, тот может почитать себя счастливым, если ему удастся уйти целым и невидимым.
39) Кому желательно, чтобы мнение его было встречено с доверием, тот пусть высказывает его хладнокровно и без страстности. Ибо всякая горячность имеет свой источник в воле: поэтому именно последней будет приписано наше суждение, а не познанию, которое по своей природе бесстрастно. Именно, так как коренной элемент в человеке — воля, познание же представляет собою нечто лишь вторичное и добавочное, то скорее поверят, что мнение порождено возбужденною волей, чем что само возбуждение воли обусловлено этим мнением.
40) Даже при самом бесспорном праве на это, не поддавайся соблазну самохвальства. Ибо тщеславие — вещь настолько обычная, а заслуга настолько необычная, что всякий раз как мы, на взгляд других,
