безоружных? Никогда не обнаружит она своих истинных сил, никогда не сделает своего исполинского шага, пока под различными угрозами ей будут внушать, чтобы она применялась к догматам, рассчитанным на столь малую степень разумения столь большой толпы. Сначала связывают нам руки, затем издеваются над тем, что мы ничего не в состоянии сделать.
Религии забирают в свои руки метафизическую наклонность человека, отчасти уродуя ее преждевременной прививкой своих догматов, отчасти воспрещая под страхом возмездия свободно и непосредственно проявлять ее, так что человеку отчасти напрямик воспрещается свободное исследование наиболее важных и интересных явлений, даже собственного его существования, отчасти же ставятся косвенные препятствия, отчасти он и субъективно утрачивает способность к исследованию вследствие ее уродования, — и, таким образом, оковы налагаются на самый возвышенный из его задатков.
Чтобы сделать нас более терпимыми к чужим воззрениям и более терпеливыми к возражениям, — нет более действительного средства, чем воспоминание о том, как часто сами мы попеременно держались об одном и том же предмете совершенно противоположных мнений и неоднократно, иногда даже в крайне непродолжительный срок, меняли их, отвергая и вновь принимая то одно, то другое, как раз противоположное мнение, смотря по тому, как представлялся нам самый предмет, в том или в другом свете.
Точно так же, для того чтобы добиться признания нашего мнения у человека противоположных воззрений, нет более удобного средства, чем фраза: „то же самое думалось раньше и мне, но“ и т. д.
Ложное учение, проистекает ли оно из ошибочной мысли, или же из дурного умысла, всегда бывает рассчитано лишь на некоторые частные обстоятельства, — следовательно, на известное время; одна лишь истина рассчитывает на веки, хотя ее на время можно презреть или заглушить. Но лишь только пробьется хотя немного света изнутри или же немного воздуха извне, как уже находятся люди, чтобы возвестить истину и защитить ее. Так как истина рождается не в интересах какой-либо одной партии, то все выдающиеся умы во все времена бывают ее поборниками. Ибо она подобна магниту, который неизменно и всюду указует на одну, абсолютно определенную точку вселенной; напротив, ложное учение подобно статуе, указывающей рукою на другую статую, по удалении от которой она теряет всякий смысл.
