поэтому никогда не может быть познаваемым. Он — явление, обнаруживающееся исключительно как познавание; следовательно, никакое другое обнаружение его и не может быть познано.
2) Воля в нас, — это, несомненно, вещь в себе, независимо пребывающая, нечто первичное и самостоятельное, — именно то, проявление чего представляется нашему пространственно созерцающему мозговому восприятию в виде организма. Несмотря на это, и воля неспособна к самопознанию, ибо сама по себе она есть нечто лишь волящее, а не познающее: воля, как такая, не познает совершенно ничего, — следовательно, и самой себя. Познание — функция вторичная и опосредствованная, неприложимая непосредственно к первичному в его подлинной сущности.
Простейшее самонаблюдение, не опирающееся на предвзятые мнения, сопоставленное с анатомическими данными, приводит к тому результату, что интеллект, подобно своей объективации, мозгу, вместе с относящимся к последнему аппаратом органов чувств, — не что иное, как очень повышенная восприимчивость к воздействиям извне, а вовсе он не образует собою нашего изначального и собственно внутреннего существа; следовательно, интеллект наш не то, что в растении является растительной силой, а в камне — тяжестью и химическими силами: всем этим оказывается единственно воля. Нет, интеллект в нас — то же, что в растении — простая восприимчивость к внешним влияниям, к физическим, химическим и прочим воздействиям, которые благоприятствуют или же препятствуют удачному его росту; только в нас эта восприимчивость развита до такой степени, что благодаря ей является весь объективный мир, мир представления, и отсюда таким образом ведет свое происхождение как объект. Чтобы сделать это наглядным, представим себе мир лишенным животных существ. В таком случае он будет лишен также и восприятия, а следовательно, и объективного бытия в собственном смысле слова; допустим, однако, что это возможно. Представим себе далее множество растений, выросших из почвы плотно друг возле друга. Они будут претерпевать разнообразные воздействия от воздуха, ветра, столкновения друг с другом, влажности, холода, света, тепла, электрического напряжения и т. д. Вообразим далее, что восприимчивость этих растений к различным воздействиям все более и более повышается; тогда она возвысится, наконец, до ощущения, с которым связана способность относить ощущение к его причинам, — и так, в конце концов, она возвысится до восприятия; но тогда сейчас же возникнет и мир, представляясь в пространстве, времени и причинности
