в котором мы сходимся и где останавливается наше совместное размышление.
Если взор долго останавливается на одном предмете, то он притупляется и ничего более не различает; так и интеллект, после продолжительного мышления об одной и той же вещи, становится неспособным к дальнейшему о ней размышлению и пониманию ее, притупляется и запутывается. Следует оставить ее в покое, чтобы возвратиться к ней впоследствии, когда она предстанет пред нами обновленной и в явственных очертаниях. Поэтому, если Платон рассказывает в „Пире“ (p. 220), что Сократ, раздумывая о чем-то, пришедшем ему в голову, простоял целых 24 часа неподвижно и окаменело, точно колонна, то приходится сказать на это не только non è vero, но и прибавить еще: è mal trovato. — Этой потребностью интеллекта в отдыхе объясняется также и то, что если мы, после некоторой продолжительной паузы, посмотрим на обычный ход вещей этого мира как бы на новый и чуждый нам и бросим на него свежий и совершенно непредвзятый по существу взгляд, то и целое мира, и его смысл предстанут нам с величайшею и глубокою ясностью; и мы тогда столь осязательно увидим мировые вещи, что не поймем, как могут они оставаться незамеченными со стороны всех тех, кто часами вращается среди них. Такое светлое мгновение можно сравнить поэтому с lucido intervallo.
Даже часы вдохновения, с его моментами просветления и действительной концепции, могут быть в возвышенном смысле названы lucida intervalla гения. Поэтому можно сказать, что гений живет лишь одним этажом выше безумия. Но даже и разум человека разумного действует собственно лишь in lucidis intervallis: ибо и он не всегда бывает таким. Умный человек тоже не всегда умен; даже просто ученый человек учен не во всякое мгновение, так как иногда он не в состоянии будет воспроизвести в памяти и расположить в порядке самые обычные для него вещи. Одним словом, nemo omnibus horis sapit. Все это, по-видимому, указывает на известный прилив и отлив соков мозга или же на напряжение и ослабление его фибр[1].
- ↑ Сообразно с тем, повышена ли энергия духа или же ослаблена (вследствие физиологического состояния организма), и полет его бывает весьма различной высоты: иногда он парит наверху, в эфире, и с выси взирает на мир, иногда влачится над трясинами земли, по большей же части находится между обеими этими крайностями, хотя и ближе то к одной, то к другой! Воля здесь ни при чем.
