жидких и газообразных элементов. — Но материя, вообще, — простая видимость воли. Воля же всюду стремится к возрастанию своего проявления со ступени на ступень. Формы, средства и пути к этому могут быть очень разнообразны. — С другой стороны, не следует упускать из виду, что химические элементы не только на луне, но и на всех планетах, по всей вероятности, те же, что и на земле, так как вся система образовалась из того же первичного светящегося тумана, в ширину которого некогда распростерто было нынешнее солнце. Это обстоятельство заставляет, конечно, предполагать, что есть сходство и между высшими проявлениями воли.
В высшей степени остроумная космогония, т. е. теория происхождения планетной системы, впервые набросанная Кантом в его „Естественной истории неба“, 1755 г., и затем полнее изложенная в 7-й главе его „Единственно возможного доказательства“, была, спустя почти 50 лет, развита с бо́льшими астрономическими познаниями и прочнее обоснована Лапласом (expos. du système du monde V, 2). Однако истинность ее покоится не только на указанной Лапласом основе пространственного отношения, в силу которого, именно, все 45 мировых тел обращаются вокруг солнца и вращаются вокруг своей оси — в одном и том же направлении: нет, еще тверже опирается она на отношение временное, выраженное в первом и третьем кеплеровских законах, поскольку законы эти дают твердые правила и точные формулы, согласно которым все планеты, в строго закономерном отношении, обращаются тем скорее, чем ближе находятся к солнцу; в солнце же, вместо обращения, установилось одно лишь вращение, какое и представляет собою максимум скорости этого возрастающего соотношения. Когда солнце простиралось еще до Урана, оборот его вокруг оси совершался в 84 года; в настоящее же время, после того, как оно при каждом сжатии своей массы получало ускорение, вращение, в силу последнего, совершается в 251/2 дней.
Если бы планеты не были остановившимися на известном расстоянии частями первоначально столь огромного центрального тела и если бы они возникли как-нибудь иначе, при том каждая отдельно, — то невозможно было бы понять, каким образом каждая из планет попала как раз на то место, где она, согласно двум последним законам Кеплера, и должна была оказаться, чтобы не упасть, по ньютоновским законам тяготения и центробежной силы, на солнце или не унестись в пространство. Преимущественно на этом и основывается истинность Канто-Лапласовской космогонии. В самом деле, если мы, вместе с Ньютоном, будем смотреть на обращение планет, как на результат
