ская сила, так как люди обыкновенно лишь по отношению к ней выказывают восприимчивость и почтение. Если бы мы, с целью убедиться в этом на опыте, вздумали когда-либо обратиться к ним помимо всякого принуждения, самым ясным и убедительным образом, но вразрез с их интересами, ссылась на разум, право и справедливость, — то большинство людей ответило бы нам на это лишь презрительным смехом, ясно обнаружив, таким образом, бессилие одних только моральных сил. Итак, одна лишь физическая сила может внушить к себе уважение. Но первоначально она находится в руках массы, совмещающей наряду с нею невежество, глупость и несправедливость. Поэтому задача государственного искусства заключается прежде всего в том, чтобы и при таких трудных обстоятельствах все-таки суметь подчинить физическую силу и отдать ее в распоряжение силе интеллектуальной, превосходству духовному. Если однако же сама эта духовная сила не соединена со справедливостью и добрыми намерениями, то в результате такого подчинения, в случае его осуществления, получится государство, состоящее из обманщиков и обманутых. Но с развитием интеллектуальной силы в массе, как ни пытаются ее подавить, это постепенно раскрывается и ведет к революции. Когда же, наоборот, интеллектуальная сила вооружена справедливостью и добрыми намерениями, то получается совершенное государство, — если судить по мере человеческих дел вообще. Весьма целесообразно при этом, чтобы справедливость и добрые намерения не только были налицо, но и чтобы их можно было проследить, чтобы они были публично заявлены и подлежали общественному контролю и отчетности; при этом следует однако же остерегаться, чтобы то единство власти целого государства, посредством которого оно действует вне и внутри, не потерпело, от возникающего отсюда участия многих, ущерба в сосредоточенности и силе, — как это почти всегда бывает в республике. Таким образом, высшей задачей государственного искусства должно служить стремление удовлетворить всем этим требованиям посредством формы государства; однако же в действительности необходимо принимать во внимание еще и данный в виде сырого материала народ с его национальными особенностями, так как они всегда оказывают огромное влияние на совершенство государственного строя.
Вполне достаточно уже, если государственное искусство разрешит свою задачу так, что в общественном строе будет возможно меньше несправедливости; ибо избавиться от нее вполне и бесповоротно — это такая идеальная цель, которой можно достигнуть лишь приблизительно. Начнешь изгонять несправедливость с одной стороны, — она прокрадется с другой; ибо неправда глубоко коренится в существе человека. Этой цели стремятся достигнуть искусною формою правления и
