В стиле, грамматике и орфографии встречаются нелепости, которым суждено прожить лишь трех-четырехлетний период времени. При более крупных заблуждениях можно пожалеть о кратковременности человеческого существования, но во всяком случае надо оставаться позади своего времени, если видишь, что оно само идет назад. Ибо есть два способа не быть au niveau de son temps: стоять ниже или выше его.
Когда видишь многочисленные и разнообразные заведения, созданные с целью учить и учиться, и стекающиеся в них толпы учащихся и учащих, можно подумать, что род человеческий очень заботится о понимании вещей и об истине. Но и в этом случае наружность оказывается обманчивой. Ученые учат, чтобы получать деньги, и стремятся не к мудрости, а к ее видимости и к кредиту, который она дает. Учащиеся учатся не для того, чтобы приобретать знание и проникать в глубь вещей, а чтобы можно было болтать и делать важный вид. Каждые тридцать лет выступает на сцену новое поколение, молодое и неопытное. Оно ни о чем не знает и только хочет суммарно и как можно скорее поглотить результаты тысячелетиями накопленного знания, чтобы затем быть умнее всех предшествующих поколений. С этою целью оно направляется в университеты и хватается за книги, притом непременно за самые новые, ему современные и с ним одно-возрастные. Главное, все — покороче и все только самое новое, как ново и оно само. А затем оно смело начинает изрекать свои суждения. — Учения прямо с хлебными целями я здесь еще вовсе не принял в расчет.
Учащиеся и образованные всех родов и всякого возраста обыкновенно ищут только знаний, а не понимания. Все их честолюбие направлено на то чтобы иметь сведения обо всем, обо всех камнях, или растениях, или битвах, или опытах, в особенности же обо всех книгах. Что знание есть не более как средство для понимания, само же по себе имеет мало ценности или не имеет никакой, это им
