какой-либо утонченной правильности языка, но даже простой грамматичности фразы, мало того, часто даже в ущерб всякому здравому человеческому смыслу, ибо из этого выходила полная нелепица. Это — самое гнусное из всех искажений языка, ибо такой оборот лишает речь логичности и, вместе с тем, всякого смысла; это поистине лингвистический позор. Я готов побиться об заклад, что в книгах, изданных за последнее десятилетие, найдутся целые тома, в которых не встретится ни одного plusquamperfectum, даже ни одного perfectum. Уж не думают ли, в самом деле, эти господа, что imperfectum и perfectum одинаковы по значению и их можно поэтому употреблять promiscue, одно вместо другого? — Если они так думают, то им место в tertia. Что стало бы с древними авторами, если бы они писали так неряшливо? — Это преступление против языка допускается почти без исключения всеми газетами и, даже большею частью ученых журналов; ибо, как уже было сказано выше, в Германии всякая глупость в литературе и всякое безобразие в жизни тотчас находит себе рой подражателей, и никто не отваживается стоять на собственных ногах; ведь я не могу скрыть, что способности суждения у нас нет дома и приходится искать ее в гостях, у соседей[1].
Самым обычным, хотя лишь в Германии привившимся недостатком стиля нашего времени, с его упадком литературы и пренебрежением к древним языкам, является его субъективность. Субъективный писатель доволен, если он сам понимает, что он думает и чего он хочет; а читатель пусть себе разбирается, как ему заблагорассудится. Не заботясь о читателе, он пишет так, как если бы произносил монолог, тогда как это должен быть диалог, при том — такой диалог, в котором следует выражаться тем более ясно, что не слышишь вопросов другого лица. Поэтому стиль должен быть не субъективным, а объективным; для чего необходимо располагать слова таким образом, чтобы они непосредственно побуждали читателя думать именно то, что думал и автор. Но это осуществимо лишь в там случае, если автор неуклонно помнит, что мысли только тогда следуют закону тяготения, когда они гораздо легче проделывают путь от головы к бумаге, чем от бумаги к голове, — отчего и нужно помогать им в том всеми зависящими от нас средствами. Если это условие выполнено, то слова действуют чисто-объективно, подобно за-
- ↑ Конец § 283 в настоящем издании опущен, так как он почти сплошь трактует о малоинтересных для русского читателя искажениях в немецком языке.Примеч. редакт.
