это знал: так бывает, когда мы что-нибудь имеем, не зная этого, — что равносильно тому, как если бы мы вовсе не имели. Другими словами: прежде он знал это лишь implicite, теперь же он знает это explicite; а эта разница может быть так велика, что заключительное суждение покажется ему новой истиной. Например:
|
Все алмазы — камни; |
Сущность силлогизма, таким образом, состоит в следующем: мы получаем ясное сознание того, что сказанное в заключении было уже мыслимо нами в посылках; силлогизм, следовательно, является для нас средством к уяснению наших собственных знаний, к тому, чтобы мы ближе узнали или сознали то, что мы знаем. То знание, которое дано в заключении, было скрыто и поэтому так же мало действовало на нас, как мало влияет скрытая теплота на термометр. У кого есть соль, у того есть и хлор; но это все равно, как если бы вовсе не иметь последнего, ибо соль только в том случае может действовать как хлор, когда она химически разложена, и, следовательно, только в этом случае у нас действительно есть хлор. Таково же и то приобретение, какое мы получаем в простом умозаключении из посылок, уже известных нам: здесь освобождается сведение, до тех пор связанное или скрытое. Такое сравнение может показаться несколько преувеличенным, но это не так. Действительно, ввиду того, что много заключений, вытекающих из наших знаний, мы делаем очень легко, очень быстро и без формальностей, вследствие чего у нас и не остается о них ясного воспоминания, — ввиду этого нам и кажется, что у нас, вовсе не хранились, в течение продолжительного времени, без употребления посылки к возможным заключениям, а что ко всем посылкам, лежащим в области нашего знания, мы имели уже наготове и заключения. Но это не всегда так бывает: напротив, в одной голове две посылки могут долго существовать изолированно, пока, наконец, какой-нибудь случай не сведет их вместе, — и тогда сразу появляется заключение, подобно искре, которая вылетает из стали и камня лишь после того, как они ударятся друг о друга. Извне воспринятые посылки как для теоретических взглядов, так и для мотивов, влекущих за собою известные решения, нередко лежат в нас подолгу и, отчасти в силу неотчетливых и даже безмолвных актов мысли, сливаются с остальным запасом наших знаний, перемешиваются и как
