них существуют исключительно системы другого рода, и последние можно назвать поэтому народной метафизикой, по аналогии с народной поэзией или народной мудростью, под которой разумеют пословицы. В действительности эти системы известны под именем религий и встречаются у всех народов, за исключением самых грубых. Обоснование их, как я уже сказал, имеет внешний характер и в качестве такого зовется откровением, которое подтверждается знамениями и чудесами. Аргументы в таких системах — это, главным образом, угрозы вечных или временных мук, направленные против неверующих и даже против сомневающихся; в качестве ultimae rationis theologorum мы встречаем у некоторых народов костры и тому подобное. Если же названные системы ищут для себя иного обоснования или прибегают к доказательствам иного характера, то это значит, что они уже делают переход к системам первого рода и могут выродиться в нечто среднее между теми и другими, — а это для них скорее опасно, чем выгодно. Ибо надежнее всего обеспечивает им постоянную власть над умами то неоценимое преимущество их, что они служат предметом обучения детей, вследствие чего их догматы прирастают к человеку, словно какой-то второй природный интеллект, словно ветка, привитая к дереву; между тем системы первого рода всегда обращаются исключительно к взрослым и застают уже их убеждения во власти какой-нибудь из систем второй категории.
Оба рода метафизики, различие которых можно вкратце характеризовать словами: система убеждения и система веры, имеют между собою то общее, что каждое из их учений в отдельности находится во враждебном отношении ко всем остальным из той же категории. Борьба между учениями первого рода ведется только словом и пером; борьба между учениями второго рода ведется, кроме того, огнем и мечом,, и некоторые из них своим распространением обязаны отчасти последнему виду полемики; все они мало-помалу поделили между собою землю и поделили так решительно и властно, что народы отличаются друг от друга в гораздо большей степени по ним, чем по национальности или форме правления. Только они, эти системы, — каждая на своей территории, — господствуют, между тем как системы первого рода, в крайнем случае, терпимы, да и то лишь потому, что ввиду малочисленности их последователей, в них обыкновенно видят нечто, не стоящее обуздания огнем и мечом (впрочем, когда это представляется необходимым, против них успешно принимают и такие меры); да и встречаются они кроме того, лишь спорадически. В
