в единственной тайне, которую (наряду с тяжестью) оставляет неразрешенной столь ясная механика, именно в передаваемости движения, — в этом обстоятельстве видим мы обнаружение основного стремления воли во всех ее проявлениях, т. е. инстинкта самосохранения, который уже на низшей ступени раскрывает все свое существенное значение.
В неорганической природе воля прежде всего объективируется в общих силах и лишь через их посредство в феноменах отдельных вещей, — феноменах, вызываемых причинами. Отношение между причиной, силой природы и волей, как вещью в себе, я достаточно выяснил в § 26 первого тома. Оттуда явствует, что метафизика никогда не становится поперек пути физике, а только подымает нить там, где последняя ее выпускает, именно — в пункте первоначальных сил, в которых всякое причинное объяснение имеет свою границу. Лишь здесь начинается метафизическое объяснение, исходящее из воли, как вещи в себе. При всяком физическом феномене, при всяком изменении материальных вещей необходимо прежде всего указать его причину, которая представляет собою такое же частичное, непосредственно предшествующее ему изменение; затем следует найти ту первоначальную силу природы, благодаря которой данная причина способна была оказать свое действие; и только потом, внутренней сущностью этой силы, в противоположность ее проявлению, надо признать волю. Последняя однако столь же непосредственно сказывается в падении камня, как и в действиях человека: разница только в том, что отдельное проявление воли в первом случае вызывается мотивом, а во втором — механически действующей причиной, например — удалением опоры из-под камня; в обоих случаях это проявление одинаково необходимо, но только в первом оно опирается на индивидуальный характер, а во втором — на общую силу природы. Эту тождественность в основных чертах явлений можно подметить даже внешними чувствами. Например, присмотритесь внимательно к выведенному из равновесия телу, которое благодаря особенностям своей формы долго качается туда и сюда, пока не найдет своего центра тяжести: вы невольно увидите пред собою некий проблеск жизни и непосредственно почувствуете, что и здесь действует нечто аналогичное основе жизни. Это, конечно, общая сила природы, которая, однако, сама по себе тождественная с волей, в данном случае становится как бы душою очень короткой quasi-жизни. Таким образом, то, что есть тождественного на двух крайних точках явления жизни, здесь слегка открывается даже непосредственному воззрению и вы-
