торое внутренне-противоречивое требование. В самом деле: красота, которой осенены все эти предметы, зиждется именно на чистой объективности, т. е. бескорыстии их созерцания, и поэтому она сейчас же исчезла бы, лишь только они, как об этом страстно тоскует юноша, получили бы какое-нибудь отношение к его собственной воле, — и вместе с нею испарилось бы все их очарование, которое ныне доставляет ему такую радость, хотя и с некоторой примесью грусти. То же относится, впрочем, ко всякому возрасту и ко всякой вещи: красота ландшафта, которая приводит нас в восхищение, исчезла бы для нас, если бы мы находились к нему в каких-нибудь личных отношениях, которые бы мы постоянно сознавали и помнили. Все прекрасно лишь до тех пор, покуда не касается нас. (Я говорю здесь не о страсти и влюбленности, а об эстетическом наслаждении). Жизнь никогда не прекрасна: прекрасны только образы жизни — именно, в преображающем зеркале искусства или поэзии, — особенно в юности, когда мы еще жизни не знаем. И не один юноша обрел бы себе великое успокоение, если бы его можно было убедить в этой истине.
Почему вид луны производит на нас такое благодатное, умиротворяющее и возвышающее впечатление? Потому, что луна — предмет созерцания, а не воли:
|
Die Sterne, die begehrt man nicht, |
Далее, она возвышенна, т. е. настраивает нас на возвышенный лад, ибо свободная от всяких отношений к нам, вечно чуждая земных тревог, она плывет по горизонту и видит все, хотя ни в чем не принимает участия. Вот почему при взгляде на нее исчезает из сознания воля со своей вечной нуждой, и остается оно исключительно познающим. Быть может, к этому присоединяется еще чувство того, что созерцание луны разделяют с нами миллионы людей, которых индивидуальные особенности и отличия исчезают в нем, так что в нем, этом созерцании, они все представляют одно; это бесспорно усиливает впечатление возвышенного. Наконец, последнее споспешествуетея и тем, что луна светит, но не греет; несомненно, в этом лежит причина того, что ее назвали целомудренной и отождествили с Дианой. Все это благодатное воздействие луны на дух мало-помалу делает ее другом нашего сердца, чем никогда не станет солнце, которому,
- ↑ Звезды, — их не вожделеют, мы радуемся их красе.
