другим целям, кроме личных. Вот они и пишут скверные картины, бездарные вирши, создают плоские, нелепые, очень часто и недобросовестные философемы, — последнее в том случае, когда им нужно благонамеренной бесчестностью зарекомендовать себя в глазах высшего начальства. Все дела их и мысли, таким образом, имеют личный характер. Поэтому в лучшем случае им удается усвоить себе внешнюю, случайную и произвольную сторону чужих, истинно-прекрасных творений, и сделать себе из нее особую манеру, т. е. вместо ядра они схватывают шелуху, думая при этом, что достигли совершенства и даже превзошли свои образцы. Но именно эта их старательность, эта добрая воля и делает их цель неосуществимой, ибо доброй воли хватает только на личные цели, — а с последними нельзя сделать ничего серьезного ни в искусстве, ни в поэзии, ни в философии. К таким людям вполне применимо известное выражение: они сами себе застят свет. Им и в голову не приходит, что лишь интеллект, вырвавшийся из-под начала воли и всех ее проектов и отдавшийся свободной деятельности, — лишь такой интеллект порождает способность к истинному творчеству, ибо только он сообщает ему истинную серьезность; да и хорошо, что они этого не сознают, — иначе им оставалось бы только утопиться. Добрая воля, это все в морали, но в искусстве она — ничто: здесь, как намекает, уже самое слово, важно только уменье[1]. В конечном счете все сводится к тому, на что направлено истинно-серьезное в каждом человеке. Почти у всех людей оно обращено исключительно на благополучие свое и близких; вот почему они способны работать только для него и ни для чего другого, ибо никакая решимость, никакое произвольное и преднамеренное напряжение не может дать человеку истинной, глубокой, настоящей серьезности, не может ее возместить или, вернее, перенести из одной сферы в другую. Ибо она всегда остается там, где ее сосредоточила природа, — а без серьезности все можно делать только наполовину. По этой же причине гениальные индивидуумы часто не умеют заботиться о собственном благополучии. Как свинцовая привеска всегда возвращает данное тело в то самое положение, какого требует определяемый ею центр тяжести его, так, истинно-серьезное в человеке всегда направляет силу и внимание интеллекта туда, где оно лежит; все же
- ↑ Немецкие Kunst и Könner — слова одного корня. В русском слове искусство (искусник) тоже кроется этот смысл уменья; но конечно это не так ясно, как по-немецки.Примечание перев.
