Страница:Шопенгауэр. Полное собрание сочинений. Т. II (1910).pdf/591

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


— 582 —

бленные — изменники, и тайно помышляют они о том, чтобы продолжить и повторить все муки и терзания бытия, которые иначе нашли бы себе скорый конец; но не допускают этого конца влюбленные, как раньше не допускали его подобные им. Впрочем, эта мысль относится уже к содержанию следующей главы.


Приложение к предыдущей главе.

Οὕτως ἀναιδῶς ἐξεκἰνησας το’δε
το ῥῆυα· και ποῦ τοῦτο φεὑξεσϑαι δοκεῖς·,
Πεφευγα· τ’ἀληϑἐς γὰρ ἰσχυρον τρέφω·[1].

Soph.

На стр. 560 я мельком упомянул о педерастии и назвал ее извращением инстинкта. При обработке второго издания моей книги такое определение казалось мне вполне достаточным. С тех пор я много думал об этой аномалии и открыл в ней особую замечательную проблему, но вместе с тем и ее решение. Последнее предполагает уже предыдущую главу, но и с своей стороны бросает свет на нее и таким образом служит дополнением и иллюстрацией к изложенной в ней теории.

Рассматриваемая сама по себе, педерастия является не только противоестественным, но и в высшей степени гнусным и отвратительным уродством, — таким деянием, на которое, и то лишь изредка, в совершенно исключительных случаях, должны бы быть способны только вполне извращенные, испорченные и выродившиеся натуры. Однако если мы обратимся к указанию опыта, то найдем нечто совсем другое: именно, мы увидим, что этот порок, несмотря на всю его отвратительность, процветал во все времена и во всех странах мира и предавались ему люди весьма часто. Общеизвестно, что он был распространен среди греков и римлян; в нем открыто сознавались, его практиковали без смущения и стыда. Об этом более чем достаточно свидетельствуют все древние писатели. В особенности поэты, от мала до велика, говорят о нем; даже целомудренный Вергилий не составляет здесь исключения (Ecl. 2). Его приписывают даже поэтам седой старины, Орфею (которого за это растерзали менады) и Фамирису; его приписывают самим богам. Точно также и философы говорят гораздо больше о нем, чем о любви к жен-

  1. Так бесстыдно изрек ты это слово. Как же ты думаешь избежать его? Я избег его, потому что крепко держусь истины.