но, никто иной, как Индра, — этот второстепенный и часто соперничающий с людьми бог небес и атмосферы; это очень хорошо выяснил замечательный ученый И. И. Шмит в своей книге „О родстве гностико-теософических учений с религиями востока“. Этот Индра-Ормузд-Иегова должен был потом перейти в христианство, так как оно зародилось в Иудее; но вследствие космополитического характера христианства он потерял свое собственное имя и на родном языке каждого из новообращенных народов стал называться звательным падежом вытесненных им сверхчеловеческих индивидуумов, — ϑεος, deus, что̀ происходит от санскритского Deva (отсюда также devil, Teufel, дьявол); или же, у готско-германских народов, назывался он словом God, Gott, которое происходит от Odin, или Wodan, Guodan, Godan. Таким же точно образом, в исламе, который тоже возник из иудейства, он принял имя Аллаха, существовавшее в Аравии уже и раньше. Аналогию этому представляет и то, что боги греческого Олимпа, когда они в доисторические времена были пересажены на почву Италии, приняли имена прежних туземных богов; оттого Зевс называется у римлян Юпитером, Гера — Юноной, Гермес — Меркурием и т. д. В Китае первым затруднением для миссионеров является то, что китайский язык совсем не знает подобного рода слова, как и вообще он не имеет слова, соответствующего понятию творения[1]: ведь все три китайские религии не знают богов ни во множественном, ни в единственном числе.
Как бы то ни было, настоящему христианству παντα καλα λιαν евреев действительно чуждо: в Новом Завете о мире всегда говорится, как о чем-то таком, к чему мы не принадлежим, чего мы не любим, господином чего собственно является дьявол[2]. Это соответствует аскетическому духу отвержения собственного я и преодоления мира,—духу, который наряду с безграничной любовью к ближнему, даже к врагу, составляет ос-
- ↑ Ср. Волю в природе, второе изд., стр. 124.
- ↑ Наприм., от Иоанна, 12, 25 и 31; 14, 30; 15, 18, 19; 16, 33. К Колосс. 2, 20; К Эфес. 21, 1—3. Первое послан. Иоанн. 2, 15—17, и 4, 4, 5. При этом можно видеть, как иные протестантские богословы в своих попытках перетолковать текст Нового Завета в духе своего рационалистического, оптимистического и бесконечно-плоского мировоззрения, заходят так далеко, что в своих переводах этот текст прямо искажают. Так, Г. А. Шот в своей новой версии, присоединенной к гризебаховскому тексту 1805 г., переводит слово κοσμος, в Евангелии от Иоанна, (5, 18, 19) словом Iudaei, в первом послании Иоанна 4, 4 — словами profani homines; а в послании к Колосс. 2, 20 στοιχεια του κοσμου он переводит: elementa Judaica, между тем как Лютер повсюду честно и правильно переводит это словом „мир“.
