другим и опять обусловливают фигуру этого другого, и так во всех измерениях in infinitum. Но если рассматривать какую-нибудь фигуру, взятую в отдельности, то ряд оснований бытия имеет конец, так как мы начали с известного отношения; точно также и ряд причин имеет конец, если мы останавливаемся на любой причине. Во времени ряд оснований бытия как a parte ante, так и a parte post, имеет бесконечное протяжение, ибо всякое мгновение обусловлено предыдущим и неизбежно влечет последующее; поэтому, время не может иметь ни начала, ни конца. Напротив, ряд оснований познания, т. е. ряд суждений, из которых каждое сообщает другому логическую истинность, всегда чем-нибудь завершается, именно — или эмпирической, или трансцендентальной, или металогической истиной. Если основанием высшего положения является первая, т. е. если мы приходим к эмпирической истине и продолжаем спрашивать почему, — то мы требуем тогда уже не основания познания, а причины: иначе говоря, ряд оснований познания переходит в ряд оснований становления. Если же поступают наоборот, т. е. если ряд оснований становления, для того чтобы он мог кончиться, переводят в ряд оснований познания, то это никогда не вытекает из природы вещей, а делается ради специального умысла; это — уловка и софизм, который известен под именем онтологического доказательства. Именно: достигнув путем космологического доказательства известной причины, на которой мы хотели бы остановиться, чтобы сделать ее первой, мы видим, что закон причинности все-таки не успокоился и хочет продолжать свое почему, тогда мы его тихонько устраняем и вместо него подсовываем издали похожий на него закон основы познания, т. е. вместо требуемой причины даем основание познания, которое само почерпается из понятия, подлежащего доказательству и потому относительно своей реальности еще проблематичного, и которое (так как оно все же — основание) вынуждено фигурировать в качестве причины. Само собою разумеется, что такое понятие уже заблаговременно было нами приспособлено для этого, так как мы на всякий случай вложили в него реальность, для приличия завернув ее еще в несколько оболочек, и таким образом наперед приготовили себе радостное изумление: найдена реальность!.. Я это разъяснил уже выше, в § 7. — Если же цепь суждений оканчивается положением трансцендентальной или металогической истины и мы продолжаем спрашивать почему, то на это нет ответа, ибо вопрос не имеет смысла и неизвестно, какого он требует основания. Ведь закон основания — принцип всякого объяснения; объяснить какую-ни-
