и потому пребывания, а из нее — возможность постоянства субстанции при смене состояний[1]. Будучи в сущности соединением времени и пространства, материя всецело носит на себе отпечаток обоих. Она свидетельствует о своем происхождении из пространства отчасти формой, которая от нее неотделима, а в особенности (ибо смена принадлежит только времени, существует только в нем, а сама по себе не есть что-либо устойчивое) своим постоянством (субстанцией), априорная достоверность которого может быть поэтому всецело выводима из достоверности пространства[2]. Свое же происхождение из времени она обнаруживает своею качественностью (акциденцией), без которой она никогда не проявляется и которая всегда — только причинность, действие на другую материю, т. е. изменение (временное понятие). Закономерность этого же действия всегда относится к пространству и времени зараз и только потому и имеет значение. Какое состояние должно последовать в это время на этом месте — вот определение, на которое только и распространяется законодательная сила причинности. На этом выводе основных определений материи из a priori известных нам форм нашего познания основывается то, что мы некоторые свойства ее познаем a priori, — именно, наполнение пространства, т. е. непроницаемость, т. е. деятельность; затем — протяженность, бесконечную делимость, сохраняемость, т. е. неразрушимость и, наконец, подвижность: напротив, тяжесть, несмотря на ее постоянство, надо все-таки причислить к познанию a posteriori, хотя Кант в Метафизических основоначалах естествознания (стр. 71, изд. Розенкранца, стр. 372) выводит ее как познаваемую a priori.
Но как объект вообще существует только для субъекта, как его представление, так и каждый отдельный класс представлений существует только для такого же отдельного определения в субъекте, которое называют тою или другой познавательной способностью. Субъективный коррелят времени и пространства самих в себе, как ненаполненных форм, Кант назвал чистой чувственностью; это выражение, ввиду того, что Кант первый проложил здесь дорогу, может быть сохранено, хотя оно и не совсем удачно, ибо чувственность уже предполагает материю. Субъективным коррелятом материи, или причинности (это одно
